Волна огня

Прости.

В конце концов он исчез. Великолепие его красок потускнело и растворилось во мраке, став его частью.

Рядом с ней Датук вытянул гидравлическую руку «Корморана», пытаясь взять другой образец.

Фиби потянулась к нему:

– Нет. Пожалуйста, не надо.

Датук кивнул и убрал механическую руку.

Несколько мгновений они сидели молча. Первым заговорил Датук:

– Он определенно имел характеристики рудиментарного осьминога. Возможно, это действительно прародитель вида. Недостающее звено. Объяснение того, что сбивает с толку эволюционистов, когда дело доходит до анатомии, физиологии и интеллекта осьминогов.

– А как насчет тех кусочков кремнийорганической ДНК? – спросила Фиби.

Датук фыркнул:

– Возможно, нам не следует полностью сбрасывать со счетов статью, о которой я упоминал во время первого погружения. Про осьминогов, прилетевших из космоса.

Адам повернулся к нему, явно настроенный скептически:

– Что утверждалось в этой статье?

– Главный аргумент состоит в том, что наша планета могла быть засеяна внеземными мутагенными ретровирусами во время кометной бомбардировки, поразившей Землю в кембрийский период. Эта дата действительно соответствует появлению ретровирусов в линиях позвоночных, вирусов, которые появились словно из ниоткуда. В статье предполагается, что именно эти мутагенные ретровирусы спровоцировали Кембрийский взрыв жизни – событие, произошедшее полмиллиарда лет назад, когда возникли почти все основные филы современного мира. В статье также утверждается, что именно эти вирусы создали уникальную и необъяснимую биологию осьминогов.

– То есть внеземные вирусы подарили нам осьминогов? – спросил Адам, явно потешаясь над таким заявлением.

Датук пожал плечами:

– В ретроспективе лично мне наиболее интересно – особенно учитывая то, что мы здесь наблюдаем, – что это ознаменовало начало Кембрийского взрыва. Это было поворотное событие. Критический шаг вперед, позволивший жизни распространиться по всем океанам и выйти на сушу. Это непосредственно предшествовало появлению осьминогов и кальмаров.

– Что это был за критический шаг вперед? – спросил Адам.

Фиби знала ответ. Она смотрела на темные леса вокруг них.

– Появление у животных твердых частей тела. Начиная со скелетов кораллов.

15 часов 45 минут

Адам внимательно следил за батиметрическим экраном.

– Мы приближаемся к четырнадцати тысячам метров.

– Сбрасываю балласт, – сказал Брайан. – Переходим на нейтральную плавучесть.

С внешней стороны «Корморана» был сброшен твердый балласт. Спуск батискафа замедлился до ползания и наконец остановился.

Адам отметил показатель глубины.

13 978 метров.

Уже близко.

– Что показывает сонар? – спросил Адам у Фиби.

Она прощупала дно:

– Нимб от прежнего сигнала все еще есть, только более отчетливый. Какая-то часть морского дна находится в миле под нами. Но я все еще вижу много белых пятен, пробелов в гидролокации сонара.

– Тогда давай посмотрим, – сказал Адам.

Брайан повернул камеры под крыльями, направляя их прямо вниз. Во время спуска их электронные глаза смотрели вверх, чтобы защитить линзы.

– Вывожу трансляцию с камер с первой по четвертую.

Брайан нажал переключатели, и большой монитор над штурвалом ожил. Он был разделен на четыре зоны, по одной на каждую камеру. Однако их картинки были сшиты вместе в одно большое изображение. Оно было размытым, но Брайан то увеличивал, то уменьшал масштаб, фокусируя каждую линзу, пока не появилось четкое изображение морского дна.

Все дружно ахнули.

Адам не знал, чего ожидать, но это был не тот адский пейзаж.

Дно пещеры напоминало изъеденные молью руины. Ландшафт расщепляли массивные карманы, трещины и пропасти. Должно быть, это они образовали на эхолоте те самые белые пятна. Если гидролокатор не смог проникнуть в эти темные глубины, значит, те должны быть невероятно глубокими, возможно, проникая вглубь сквозь земную кору.

Адам отбросил эту мысль и сосредоточился на том, что мог видеть своими глазами. Целые участки морского дна были изрыты огромными кальдерами, дымящимися черным дымом. Фиби указала пальцем на один из них.

– Что это такое?

Из уроков геологии Адам знал ответ.

– Подводные вулканы. Но они извергают не магму, а жидкий углекислый газ. Один такой есть в Филиппинском море. Вулкан Эйфуку. Его температура достигает более двухсот градусов. Но те, что внизу, такие глубокие и большие, кто знает, насколько они горячие…

– А что это за темно-желтые пятна на морском дне? – спросил Датук.

Он потянулся через плечо Фиби и провел пальцем через ряд отвратительного вида пятен, заканчивающихся такой же омерзительной огромной лужей.

– Не знаю, – признался Адам.

Он прищурился, глядя на них. Самое большое пятно имело в поперечнике добрую милю. Его края окаймляла черная корка. Береговая линия была цвета темной умбры, которая становилась светлее, превращаясь в центре в сияющее желтое солнце.

Фиби наклонилась ближе:

– Это озера расплавленной серы. Я видела их фотографии, но никогда – своими глазами. И уж точно никогда – такие огромные. Самое большое выглядит так, будто кружится вокруг центрального бассейна расплавленной породы.