Отворив дверь, в смысле приподняв шкуру, отшельник пропустил нас вперед и вошел следом, сложившись для этого пополам. Указал на ворох шкур, мол, присаживайтесь, а сам куда-то вышел.
Кэт наклонилась к моему уху и, щекоча его губами, предложила:
– Может, сбежим?
Ответить я не успел, поскольку вернулся хозяин. Он придвинул деревянный чурбан и выложил на него угощение: румяные яблоки, отборную землянику, жбанчик маринованных грибочков и мокрый бочонок с резко пахнущим содержимым.
Сев напротив нас прямо на пол, он извлек затычку из бочонка и замер.
– Извините, – выплевывая пробку и опуская бочонок, сказал он. – Совсем одичал.
Нырнув в сундук, он долго там «чевой-то» рылся и наконец извлек три деревянные кружки со стершимся от времени резным узором.
– Вот.
После третьей я немного расслабился, поняв, что убивать нас сейчас не будут. Но подозрения не отбросил... еще не опросив даже остальных возможных подозреваемых и свидетелей, я занес отшельника в «черный» список под номером один. И если случится так, что мои подозрения подтвердятся, то – «ой-ей-ей!». Даже не знаю, что противопоставить его топору... меч-кладенец, конечно, штука серьезная, но в этом мире не дальнобойная.
Напившись ядреной медовухи и закусив маринованным грибочком – надеюсь, при всем сходстве это все же не поганка, – я засобирался. Без всяких там винни-пуховских: «А что, у вас еще что-то есть?», сердечно поблагодарил хозяина за гостеприимство и откланялся.
Уже устроившись позади Кэт, спросил отшельника:
– Зовут-то тебя как?
– Отшельник.
– Я в смысле имени...
– В имени моем смысла нет. Зови отшельником.
– Хорошо.
Кэт пришпорила помело. Последнее, встав на дыбы, как резвый скакун, понесло нас к поселению волкодлаков.
Не то чтобы я их подозревал в совершении серийных убийств, да и из рассказов Катарины выходило, что они на подобное не способны... вот стадо или отару селянскую проредить – это запросто, а дев древесных потрошить – нет, невозможно.
Если следовать в рассуждениях логике и некоторым фактам, принимаемым за таковые ввиду отсутствия опровержений, то выстраивается цепочка, исключающая причастность волкодлаков к злодеяниям, то есть обеспечивающая им железное алиби. Маньяк орудует топором – это раз, все зверства совершаются при свете луны в тот час, когда зов природы непреодолим – это два. И наконец подводя итог, мы имеем следующее: в то время, когда совершались преступления, волкодлаки находятся в своей волчьей ипостаси и, как следствие, просто не способны пользоваться топором.
Из списков подозреваемых их можно смело исключить, а вот как свидетелей... с их-то нюхом. – Кэт.
– Да, ведьмак?
– Я волхв.
– Ага. Что ты хотел спросить?
– Зачем вам я, если вы могли просто попросить волкодлаков по следу проследить убийцу?
– Они не могут.
– Почему?
– Сам догадаться не можешь?
– Слишком мало фактов.
– Во-во. Волхву положено гадать на плавленом воске, а не собирать всякие «хвакты». Все-таки ты ведьмак.
– Волхв. Я ведь не истребляю нелюдей, как другие ведьмаки.
– А они что, истребляют?
– Конечно. Упырей, вурдалаков и прочую нечисть.
– С чего ты это взял? – искренне удивилась Катарина.
– Ну, так... написано...
– Ведьмаки, – тоном молоденькой, первый день в школе, учительницы, поясняющей первоклассникам отличие «а» от «я», произнесла ведьма, – они не истребляют нечисть, они поддерживают мир между молодыми и древними расами.
– Они что, упырей защищают? – обиделся я за героя своего любимого цикла.
– Нет, – задумчиво произнесла Кэт, закладывая крутой вираж. – Ты не волхв и не ведьмак...
– А кто?
– Лох.
– Какой?
– Боюсь, что дремучий...
– Здорово! Дождался...
– Приехали.
– Да... – обиженно засопел я, не сразу поняв, что последнее высказывание ведьмы относится не к предыдущему разговору, а к факту достижения места назначения.
Уняв праведное негодование, я соскочил на землю и осмотрелся.
Лес как лес, поляна как поляна, нигде ни признака жилья.
Едва слышно зашелестели листья, и, мордой раздвинув ветви терновника, на поляну вышел матерый волчара. Огромная зубастая пасть, мощные лапы и в придачу высота в холке больше метра. Такой человека – как Тузик тряпку... в клочья.
Приготовившись в случае чего поэксплуатировать Троих-из-Тени, я замер. Говорят, звери остро реагируют на резкие движения...
Шелест раздался справа... слева... сзади... Мгновение, и вот волки окружили нас плотным кольцом. Почти три Десятка здоровенных и к тому же явно хищных зверей. Вон у них какие клыки...
– Кэт, – шепотом окликнул я ведьму, – взлетай.
– Зачем? – поинтересовалась она, замерев с переброшенной через помело ногой.
– Волки.
– Точно лох, – обреченно вздохнула моя сопровождающая. И, легко соскочив на землю, подошла к самому здоровому зверю. – Привет, Здирих.
Волк рыкнул, с места исполнил сальто задом наперед и предстал перед нашими очами уже в образе старца преклонных годов.
Роскошная седая борода по пояс, жилистое тело и всякое отсутствие одежды.
А чего я еще ожидал?
Мы летели к волкодлакам – вот и прилетели.
Тем временем большинство волков приняли человеческий облик, и мы оказались в толпе здоровых голых мужиков.