– Отформатировать «винт» усилием мысли – это магия или наука?
– Если там погибла полезная информация – это идиотизм.
– Наука требует жертв! – с пафосом заявила подружка.
– Значит, это наука.
– А попробуй угадать, чей это был винчестер?
– Мой? – почему-то предположил я.
– Точно. А ясновидение – это уже магия.
– А вот я сейчас возьму хворостину из магического помела и по науке выпорю некую барышню, у которой по мозгам гуляет команда «Format C:», а извилины так и норовят нажать «Enter».
Но тут, потирая красные от недосыпания глаза, появился кот-баюн и сунул мне кусок бересты, с отбеленной стороны покрытый мелкими каракулями. Пробежав текст глазами, я застонал: этого только не хватало!
К тому, что кот Василий мнит себя поэтом, я привык, но новое его увлечение...
– Что это?
– Статья в журнал «Мурзилка».
– Но это же детский журнал?
– Ага... И герой, тайную сущность которого я изобличаю, является любимым детским персонажем.
– Что там такое? – заинтересовалась Наташа. – Прочти.
– Ты сама попросила, – предупредил ее я. – «... если данный факт вызывает у вас сомнение, то обратимся к первоисточнику, к словам самого Дюма-отца:
«Рошфор и д'Артаньян, едва прикасаясь губами, поцеловались; кардинал стоял тут же и не спускал с них бдительных глаз».
В этих строках мы видим, как пред угрозой смерти храбрый мушкетер уступает Ришелье и ступает на путь порока. Что здесь виной – смерть ли возлюбленной, или пугающий образ миледи, пусть и погибшей, но отравившей ядом сознание неокрепшего юноши?
И это был лишь первый крохотный шажок, оставляющий надежду на спасение, но автор не дает ее нам, цитирую:
«Они поцеловались, но на этот раз уже от чистого сердца и без всяких задних мыслей».
«Уже не страх понукает юношу, он сознательно...»
– Сожги, – посоветовала Ната. – А лучше заставь съесть, чтобы в следующий раз неповадно было бумагу марать.
Стушевавшись, Василий выхватил рукопись и шмыгнул на крышу.
Я только вздохнул:
О-хо-хо... – Как-то оно будет?! Но уж скучать с такими друзьями мне не придется – это точно.