Война жуков и ящериц

Мнение членов отряда о Жжых, и прежде не слишком высокое, после смерти Ыхха упало до нижнего предела. Говоря точнее, мне пришлось употребить всю свою командирскую власть, запретив дуэли на весь период нашего пребывания на планете. Этот приказ вызвал протест остальных членов отряда, включая Жжых и Мыжжа, но я твердо стоял на своем. Любая дуэль сейчас — вне зависимости от того, кто в ней участвует и каков ее исход, — означала бы потерю еще одного члена отряда, чего мы никак не могли себе позволить. Мне пришлось напомнить остальным, что, хотя они имеют право Воина опротестовать мой приказ, в зоне боевых действий он подлежит беспрекословному исполнению. Поэтому, сохраняя возможность подать на меня жалобу моему начальству по окончании войны и воссоединении с имперскими силами, им пока придется спрятать свои эмоции поглубже. И в случае, если кто угодно из них ослушается моего приказа, я вправе применить к нему любое наказание по своему усмотрению вплоть до смерти, а также обратиться к любому другому члену отряда за содействием в исполнении этого. Конечно, в истории касты Воинов не было еще ни одного прецедента неповиновения приказу, но и соответствующий пункт в Уставе существовал, сколько я помню себя, так что ничего не мешало мне обратиться к нему в случае необходимости.

Возможно, эта трактовка Устава и вызвала некоторое неудовольствие. Возможно, я трактовал его так, как это было выгодно мне. Однако Устав есть Устав, и если кто-то трактует его по-другому, то моего права на собственное прочтение никто не отменял. Клянусь Черными Болотами, если индивидуальная трактовка правил поставила меня в такое положение, моя собственная трактовка поможет мне из него выбраться.

Мой разговор с Жжых после смерти Ыхха был одним из самых неприятных за всю мою карьеру. Став невольным свидетелем этой трагедии, я не сразу вернулся в пещеру, а подождал ее. Впервые я потерял цзына, служившего под моим командованием, и моя подавленность вместе с физическим напряжением от усталых глаз, должно быть, сказались на том, что ко времени ее появления настроение у меня было хуже некуда.

— Объясняй! — скомандовал я, стараясь сохранять спокойствие.

— Что объяснять, командир?

— Мы потеряли члена отряда. Как командир, я хочу знать, почему это произошло, чтобы избежать подобных случаев в будущем. В момент гибели Ыхха ты согласно приказу должна была находиться рядом с ним, поэтому чисто логически ты являешься единственным источником информации об этом, так сказать, инциденте. А теперь рассказывай!

Вид у нее все еще был удивленный, но она начала рассказ:

— Мы с Ыххом получили задание разведать активность прыгунов. Мы осмотрели несколько секторов, но вплоть до середины дня не обнаружили прыгунов ни в стаях, ни поодиночке. Возвращаясь в пещеру, мы услышали шум нагоняющей нас стаи прыгунов. Поскольку мы имели строгий приказ избегать контакта с неприятелем, то попытались избежать обнаружения, забравшись на нависающую над тропой ветвь. Возможно, Ыхх либо поскользнулся, либо просто не рассчитал расстояния, но он не смог зацепиться. Прежде чем он успел прыгнуть снова, показались прыгуны. Судя по всему, он не хотел выдавать моего местоположения, поэтому побежал, отвлекая преследователей. Эта попытка оказалась неудачной; я подождала, пока прыгуны не уйдут, потом спустилась с дерева и направилась обратно в пещеру, однако на полпути меня перехватил ты со своим странным допросом.

Я молча смотрел на нее в упор до тех пор, пока она не отвела взгляд.

— Твой бластер исправен?

— Да.

— В таком случае почему ты не прикрыла Ыхха огнем, когда прыгуны догнали его?

— Это было бы нарушением приказа.

— Какого еще приказа?

Она снова приняла удивленный вид.

— Твоего, командир. Перед нашим выходом ты строго-настрого приказал нам избегать контакта с неприятелем и вступать в бой только для самозащиты. Моей жизни в этой ситуации ничего не угрожало, поэтому открыть огонь означало бы нарушить твой прямой приказ.

Я подумал немного, прежде чем задавать новый вопрос.

— Значит ли это, что если бы я не отдал приказа избегать контакта с противником, ты открыла бы огонь, защищая Ыхха?

Она тоже обдумала ответ.

— Нет. Огня бы я не открывала.

— Объясни.

— С самого нашего приземления здесь ясно было, что бластеры станут решающим фактором в любом бою с прыгунами. Осознавая это, я не могла себе позволить тратить заряд на защиту отдельной личности. Напротив, я считала своей обязанностью сохранить заряд на случай ситуации, угрожающей безопасности всего отряда. И во-вторых, нашей первоочередной задачей было доставить собранную информацию в отряд. Ввяжись я в этот бой — и выполнение ее оказалось бы под угрозой.

— Однако вы собирались доложить об отсутствии прыгунов в обследованных секторах — факт, опровергнутый нападением их на вас.

— Напротив, командир. Именно это нападение дало нам ценную информацию для доклада. Я собиралась доложить о повышенной активности прыгунов в окрестностях пещеры.

Наш разговор начинал повторяться, но я старался сохранять терпение.