Внеклассное чтение

На второй день зимних каникул на город стал медленно падать удивительный, необыкновенно пушистый и густой снег. Он медленно и спокойно, как старый опытный фокусник, укрывал тротуары, только что посыпанные для удобства пешеходов крупным, как гусиная дробь, песком, разрушающим подошвы теплых сапог и ламинат в прихожих, укрывал он с усмешкой здания, построенные с дерзкой претензией на красоту, которую следовало «уметь понять», величественные и жалкие в своем одиночестве бронзовые памятники на площадях и в парках, закоченевшие парки и площади – он укрывал все, что было создано суетными людьми, превращая город в сказочную декорацию грядущего представления.

В семье Морозовых третий час шел «праздничный марш», как выразился брат хозяйки семьи, Галины Викторовны, дядя Сережа – бравый артиллерийский офицер в прошлом, а теперь преподаватель кадетского училища – красавец, холостяк и отличный товарищ офицеров – сослуживцев. Он весело сидел на диване в гостиной и с приятной улыбкой наблюдал, как две его сестры – Галина и Ольга, нервно выхватывая друг у друга то одну кофточку, то другую, с репликами: «нет, не то, не подходит, а если эту?» – наряжались для похода в театр.

– Оля, посмотри, какая ужасная талия – что делать? – говорила Галина Викторовна, стройная и похожая на фею из легенд скандинавских бардов, блондинка, изгибаясь, как цирковая акробатка, перед зеркалом. Она пыталась заглянуть себе за спину.

– А там что? Ужас!

– Нормальная талия, – отвечала Ольга Викторовна, брюнетка, способная довести мужчин до экстаза одними лишь своими локонами, поигрывая бюстом перед зеркалом, – вот эту надену. А я у тебя ее не помню. Подаришь?

Она говорила о кофточке.

– Сережа, скажи честно, сзади как – не очень жутко?

Дядя Сережа «артиллерийски» улыбнулся:

– Сзади, как выстрел из восьмидюймовой гаубицы – жутко, а как красиво!

– Да ну тебя.

Мужья сестер молчаливо сидели в креслах друг против друга и, стиснув зубы, молчали. Муж Галины Викторовны, инженер техслужбы аэропорта, красивый и строгий мужчина, относился к сборам своей супруги с тем же, приобретенным годами тренировок, терпением, с каким проверял летные качества воздушных судов. В обоих случаях – и в техосмотре самолетов и в прихорашивании жены, поспешность, допущенная по его вине, могла привести к беде. Звали его Геннадий Иванович, был он высок и, в пару своей жене, немного походил на короля древних викингов – светел и сдержан. Свояк же его, Герман Михайлович Левин, сидевший напротив него, был лицом смугл, (вообще, выражение лица у него было живое и веселое, но только что, перед приходом к Морозовым, они с Ольгой немного – привычно – поругались, и теперь лицо его было чуточку грустное), телом жилист и сухощав. Все трое мужчин были одеты в новые выходные костюмы, и сидели на своих местах, почти не шевелясь, опасаясь помять.

– В театр собираетесь? – сказал невысокий белокурый мальчик-подросток лет шестнадцати, проходя мимо гостиной и здороваясь с родственниками. Это был младший сын Морозовых Роман или Рома, как звали его друзья. Лицом он больше походил на мать – та же мечтательность во взгляде, та же, подаренная «мамой-феей», нежность в поворотах головы и выражении лица – оно только-только стало набираться отцовской мужественности.

– Ладно, я пойду к Сереге.

Серега – его старший брат, студент-физик, «плейбой» и умница, имел свою комнату в квартире, (Роман обитал в гостиной на диване, занятой теперь старшими), комнату, куда никому не разрешалось входить без определенного стука. У мамы был один стук, у папы другой, у младшего брата – третий.

– Да, войди, – услышал Роман голос брата, постучав в дверь.

– Привет, наши все в театр собираются, – сказал Рома, проходя в комнату и садясь в «суперское» кресло перед компьютером – Сергей лежал на узеньком диванчике и «точил» ногти пилочкой.

– У нас завтра лыжный поход с классом, будет еще один «девятый» из «тридцать шестой». Училка сказала, что-то вроде соревнований.

– Хорошо, – спокойно, думая о ногтях, отозвался Сергей, – может, наконец, познакомишься с девочкой – стыдно – уже усы растут, а все в актрис влюблен.

«Это он про «тот» фильм, за которым меня застукал, вот же гад – этот Женька Потапов: «Посмотри, прикольно!» – теперь не проморгаешься».

– Ни в кого я не влюблен, – сердито ответил Рома брату.

– Ты пойми, – продолжал «воспитывать» Сергей, – все эти фильмы, литература – это сказочки. Они никогда никого ничему не научили и ничего не изменили. Ценен – только личный опыт. А ты все трусишь.

– Я не трушу, я не умею!

– Не умеешь понравиться девушкам? – Сергей иронично посмотрел на младшего брата.

– Уверенность, тебе надо быть побольше уверенным в себе – девушки ценят надежность.

Да вот, позавчера мы сидели с ребятами в «общаге», и выключился свет.

– И что? – Рома всегда слушал рассказы брата про «взрослую» жизнь с интересом.