Вместилище духа. История трепанации в разных культурах

Анализ культовых обычаев древних германцев часто помогает исследователям воссоздавать мироощущение и традиции палеоевропейского населения. Германцы времен Тацита считали почетной смерть с оружием в руках. Военное искусство кельтов и германцев было тесно связано с мистическими представлениями. Ключевой термин для описания военной доблести wut, связанный с готским woths, означает «обуянный, бешеный». От него производят и имя бога Вотана. Аналогичный термин можно найти и в северорейнском языке: слово odhr означает «неистовство, ярость» и этимологически близко имени Один. По мнению итальянского историка Ф. Кардини, в состоянии священного, божественного безумия воин становился не тем, кем был прежде: он утрачивал человеческий облик, выходил из себя, сочетая одновременно черты бога и лютого зверя. То есть происходило ритуальное и психоповеденческое превращение в дикое животное. Схватка со зверем, также являвшаяся одним из видов инициации, завершалась поеданием его плоти и крови, помогавшим приобрести силу и мудрость противника. Отсюда возник обычай украшать себя бренными останками поверженного врага и даже воинское людоедство. Германский воин, рычащий как медведь или одевавший волчью голову, на самом деле условно перевоплощался в медведя или волка. Неуязвимость, свирепость, бесстыдство, отсутствие общепринятых нравственных представлений – те черты berserkir и ulfhedhnar, которые отражали сакральную сущность воинской касты и позже нашли отражение в средневековых европейских легендах об оборотнях и волколаках. Не случайно после христианизации скандинавских стран берсеркеры подлежали изгнанию. Ж. Дюмезиль предполагал, что эти стоявшие вне закона люди выполняли ритуальную функцию, а Ф. Кардини допускал, что первоначально они должны были защищать социум во время опасности. Стойкость воинов объясняется не только естественным стремлением сохранить свою жизнь (или употреблением перед битвой мухоморов, о которых мы уже упоминали), но, возможно, и палеоевропейскими представлениями о том, что постыдно возвратиться с поля живым, когда пали вождь и товарищи, постыдно быть превзойденным в храбрости. После инициации общность крови и принесенного обета связывала мужчин; воинское братство можно рассматривать как разновидность жертвоприношения, поскольку оно объединено идеей «честно сражаться и принести себя в жертву».

Как сказал Арнольд ван Геннеп, в традиционных культурах с телом обращаются как с простым куском дерева, надрезая и формируя его.

«Переделывание» тела типично, к примеру, для плакальщиков. Скажем, в некоторых племенах Новой Гвинеи родственницам покойного ампутируют каменным ножом пальцы на руках; в знак траура терзают себя австралийские аборигены Варрамунга. Их плакальщики даже разрезали мышцы бедра, надолго, если не навсегда, лишая себя способности к передвижению.

Отрубание пальца, чаще мизинца левой руки, – это еще и процедура, сопутствовавшая юношеской инициации. Последствия подобной ритуальной операции обнаружены у мезолитической женщины из крымского грота Мурзак-Коба. Знаменитый ленинградский профессор-медик Д. Г. Рохлин считал, что предварительно оперируемая была приведена в бессознательное состояние ударом по голове.[2]

Рис. 7. Следы прохождения обрядов посвящения у женщины эпохи мезолита. Грот Мурзак-Коба, Крым. Хорошо зажившие ампутации фаланг правого и левого мизинца. Шрам на черепе – возможная символическая трепанация. Рентгенография и фото М. Медниковой.

Как уже говорилось, В. Я. Пропп выделял древний мотив посвящения в народных сказках. Рассматривая другую сторону инициационной обрядности, Пропп неоднократно подчеркивал, что неофит различными способами ввергался в состояние безумия. Исторически засвидетельствована связь между разрубанием и безумием в обряде. Например, в племени ирунтария посвящение юношей происходит в пещере. Жрец «пронизывает» заснувшего неофита невидимым копьем, которое выходит сзади через затылок, проходит, оставляя навсегда следы, сквозь язык и снова выходит в рот… В пещере у уснувшего перебирают все внутренности и вводят новые, в открытое тело вводят магические кристаллы. Испытуемого оживляют, но он лишен рассудка. Так производят в шаманы.

Последователь научного направления структуральной антропологии Эдмунд Лич попытался реконструировать некоторые воззрения палеолитических охотников на мамонтов. Оказывается, люди искони интересовались разграничением понятий «внутри – снаружи тела» и поэтому особое значение придавали естественным отверстиям, уничтожавшим эту бинарную оппозицию (половой и выделительным системам, соскам, рту, глазам, носу, ушам). Возвратимся наконец к основной теме этой книги и заметим, что трепанирование в традиционном сообществе формально представляет собой создание отверстия в особо значимой части тела, к тому же могло сопровождаться изменениями в поведении – то есть неординарный смысл подобного воздействия более чем очевиден.