Влюбленные враги

- Овцы вполне безобидны, - ответил он, но по брошенному на нее взгляду она видела, что он понимает ее, и это было удивительно. Ей пришлось напомнить себе, что перед ней Ричард Винтертон, ее недавний непримиримый враг. - Значит, мне повезло, что я появился вовремя, - добавил он.

Каприсия растерянно взглянула на него.

- Вы говорили что-то о первом гараже, у которого я останавливалась. Откуда вам стало известно, что я вообще останавливалась у гаража? И главное - как случилось, что вы ехали за мной? Насколько я понимаю, вы действительно ехали за мной!

- В Лондон, кроме вас, приезжает много людей, и довольно многие в нем живут. - Его темные глаза насмешливо сверкнули. - Пока вы опустошали свой кошелек - кстати, свертки, что лежали на заднем сиденье, не пропадут. Как только туман рассеется, вашу машину отбуксируют сюда и поставят в гараж. Да, так вот, я навещал своих старых друзей, и мы отметили это событие. Если по порядку, то я встретился с друзьями вчера вечером, а утром уладил кое-какие свои дела, затем пообедал в клубе со старинным другом. И вот теперь я здесь! И вы тоже!

Она сдержанно кивнула и посмотрела на него понимающим взглядом.

- Я вас видела, - сказала она. - Этим утром. Он необычайно удивился.

- В самом деле?

- Вы - да, это было примерно в обеденное время - подъехали к своему клубу. Я видела, как вы вышли из такси и поднялись по ступенькам. Мне даже показалось, что швейцар обрадовался, увидев вас.

На какой-то миг Каприсии почудилось, что он смутился.

- Он знает меня уже много лет, - сказал Винтертон. - Вопреки впечатлению, которое, я уверен, у вас обо мне сложилось, я вполне респектабельный человек, даже достаточно известен в своем кругу, и вовсе не дурном кругу, рискну добавить.

Охваченная приливом благодарности за свое спасение и увлеченная новыми перспективами, открывшимися для нее, Каприсия решила, что должна извиниться за все свои прошлые поступки и слова, которые можно было счесть несправедливыми.

- Я с самого начала настолько не ожидала увидеть вас в Ферринфилде, что ваше присутствие меня как громом поразило, - произнесла она. - Но теперь, когда вы уезжаете, я не вижу, почему бы нам не быть друзьями?

- Разве это имеет значение? Я ведь уезжаю... Но он отказался продолжать разговор, пока она не подкрепит свои силы, и предложил пройти в обеденный зал. Там, в уютном уголке, их уже ждал накрытый стол, и рядом стоял официант, готовый подавать суп.

Кроме них, в зале никого не было. Как видно, в таком уединенном месте в это время суток редко собиралось много народу, а сейчас еще и погода вовсе не располагала к ужину вне дома, может, по каким-то другим причинам, но они были здесь одни.

Каприсия все еще ощущала внутри неприятный холод и с наслаждением съела горячий суп, затем отдала должное отлично приготовленному ужину. Сперва она отказывалась, но Винтертон настоял, чтобы она выпила хотя бы бокал вина, и ее озноб постепенно исчез.

Окончив ужинать, они расположились в жарко натопленном холле, где он раньше ждал ее, пока она приводила себя в порядок наверху, и еще почти целый час пили кофе, разговаривая о самых различных вещах. Потом, вспоминая этот разговор, Каприсия приходила в изумление. Перемирие с Ричардом Винтертоном, пусть и временное, - это одно, но чтобы они нашли общие темы для разговора и общие интересы - совсем удивительно.

В самом начале их знакомства она решила, он - угрюмый, необщительный человек, с которым очень трудно ладить и который всегда будет вызывать у нее неприязнь. Но теперь она обнаружила - с ним необыкновенно легко. И самое странное - она никак не могла вспомнить, что чувствовала тогда, когда он ей так сильно не нравился.

В нем не было ничего такого, что могло не понравиться... К такому удивительному выводу она пришла после того, как они выпили по три чашки кофе, который она сама разливала.

На нем все еще был элегантный городской костюм, безупречно чистая рубашка и строгий галстук выпускника итонского колледжа. Теперь не оставалось сомнений, он человек со средствами, и, исподтишка изучая его, она решила, что он представителен и вообще довольно красив, только красота эта несколько мрачная.

Да, пожалуй, у него энергичное и мужественное лицо. Она поняла теперь, что имела в виду Салли Кэрфакс, сказав как-то, что у него "волнующая внешность". Во всяком случае легко было представить, что он мог и взволновать, и заинтересовать. Он вовсе не был зауряден.

В состоянии покоя его губы капризно изгибались, но подбородок был твердый и четко очерченный, а темные глаза временами вспыхивали, словно в их глубине тлел огонек... И нужно совсем немного постараться, чтобы этот огонек ожил и разгорелся теплым светом.

Каприсия покраснела, увидев, что он перехватил ее пристальный любопытный взгляд. Мистер Винтертон спросил с улыбкой, открывшей ровные белые зубы, что так привлекло ее внимание.

- Только не моя особа, в этом я уверен, - сказал он. - Но смотрели вы в моем направлении.

Каприсия решила ответить полуправду.