Вляп

«Вошли… и в тишине раздался поцалуй,
Краснея поднялся, как тигр голодный, х…,
Хватают за него нескромною рукою,
Прижав уста к устам, и слышно: „Будь со мною,
Я твой, о милый друг, прижмись ко мне сильней,
Я таю, я горю…“ И пламенных речей
Не перечтешь. Но вот, подняв подол рубашки,
Один из них открыл атласный зад и ляжки,
И восхищенный х…, как страстный сибарит,
Над пухлой ж…ою надулся и дрожит.
Уж сближились они… еще лишь миг единый…
Но занавес пора задернуть над картиной…»

Один из участников сего действа вскоре стал боевым офицером, отличился геройством в ходе Кавказской войны, достиг немалых чинов и бывал весьма недоволен манерой Михаила Юрьевича напоминать ему о приключениях молодости.

И, конечно, здесь есть рабство. Если один человек может в любой момент избить, искалечить, убить другого всеми мысленными способами, то этому, «другому», остаётся очень простой выбор: или быть «живым мясом», любым, приятным для господина, способом, или — мясом мёртвым, падалью, приятной только для могильных червей.

Патология присутствует всегда и везде. Обществом она или давится, или терпится, или распространяется, как «поветрие». Этот выбор присутствует в обществе постоянно. Более-менее остро. Как в американских или российских тюрьмах, как для множества зависимых, бедных, социально неудовлетворённых персонажей.

В «Истинной крови» негр из Луизианы говорит:

— Это — моё тело. И я использую его как трамплин, чтобы вырваться отсюда, из этого захолустья.

И отправляется надевать золотые штаны для приёма очередного посетителя своего «трамплина».

Это — реальность. Или принимай этот мир, или сдохни.

Жить в сплошной ненависти, в отвращении ко всему окружающему, к наиболее важным элементам твоей реальности — нельзя. Состояние постоянного отвращения — путь к болезням, неудачам, смерти. Озлобленный на весь мир человек — дохнет. Не так быстро, как от удара топором по шее, но столь же неизбежно. Дольше и болезненнее.

Мир убивает злых. Злые — потомства не дают. «Родовое проклятие» — не суеверие, а подмеченный факт: озлобленный человек не может воспитать своих детей так, чтобы они были успешны в миру. Потому что родитель воспроизводит в них и своё отвращение к ним. Ведь дети — тоже часть окружающего ненавидимого мира.

И тогда приходит любовь. «Возлюби ближнего своего», «бог есть любовь», «прости нас, как мы прощаем…».

Биологическая и психологическая патология, условия среды обитания и уровень материального производства, социально-культурные особенности и модности и дыр с пыром прорываются вдруг в конкретной человеческой личности, в настоящей, до полного самопожертвования, человеческой любви.

«Повесть временных лет» об убийстве Святополком Окаянным брата его Бориса:

«И вот напали на него, как звери дикие, обступив шатер, и проткнули его копьями, и пронзили Бориса и слугу его, прикрывшего его своим телом, пронзили. Был же он любим Борисом. Был отрок этот родом венгр, по имени Георгий; Борис его сильно любил, и возложил он на него гривну золотую большую, в которой он и служил ему. Убили они и многих других отроков Бориса. С Георгия же с этого не могли они быстро снять гривну с шеи, и отсекли голову его, и только тогда сняли гривну, а голову отбросили прочь».

Эти два юноши, видимо, очень любили друг друга. Судя по цене княжеского подарка, какого и умудрённые опытом многолетних походов воеводы не получали. По упоминанию этого венгра в главной русской летописи, где даже и жёны князей не всегда указываются по именам. По самоотверженности этого Георгия, который упав на тело мёртвого уже своего князя, даже под страхом смерти отказывался отпустить его.

Когда убийцы пронзили Бориса мечами, Георгий «повергся» на его тело, говоря:

«Да не остану тебя, господин мой драгый! Да идеже красота тела твоего увядаетъ, ту и азъ съподобленъ буду животъ свой съконьчати».