Власть меча

– Настали отчаянные времена, Блэйн, – негромко заговорил Смэтс. – Вокруг нас собираются грозовые тучи. Нам нужен сильный коалиционный кабинет, а не парламент, расколотый партийными разногласиями. Наша экономика стоит над пропастью, золотодобыча под угрозой. При нынешних ценах многие из старых рудников уже закрылись. Другим до этого недалеко, а когда и они остановятся, это будет означать конец Южной Африки, той, которую мы знаем и любим. И в дополнение к этому цены на шерсть и алмазы, главные статьи нашего экспорта, резко упали.

Блэйн серьезно кивнул. Все эти факторы как раз и составляли причину общенациональных опасений.

– Мне незачем подчеркивать еще и результаты работы комиссии по заработной плате, – продолжил Смэтс. – Одна пятая часть нашего белого населения доведена засухой и примитивными способами земледелия до крайней нищеты, двадцать процентов наших плодородных земель погублены эрозией и неправильным использованием, возможно, навсегда.

– Обнищавшие белые, – пробормотал Блэйн. – Огромная масса бродячих попрошаек и голодающих, безработных и не имеющих специальности, не имеющих надежды.

– И еще у нас есть наши чернокожие, разделенные на двадцать разных племен. Они приходят из отдаленных сельскохозяйственных районов в поисках хорошей жизни, die lekkerlewe[13], и пополняют ряды безработных, но вместо хорошей жизни совершают преступления, гонят самогон и занимаются проституцией, усиливая всеобщее недовольство, презирают наши законы и впервые начинают осознавать сладкую привлекательность политической власти.

– Да, это проблема, которую мы даже не начали осознавать, – согласился Блэйн. – Остается молиться, чтобы наши дети и внуки не прокляли нас за такую небрежность.

– Да, будем молиться, – эхом откликнулся Смэтс. – А пока мы этим занимаемся, давайте на мгновение посмотрим за наши границы, на тот хаос, который охватил весь мир. – Он стукал тростью по земле, чтобы подчеркивать каждый пункт. – В Америке рухнула система кредитования и торговли с Европой, а все остальные страны в застое. Армии нищих и обездоленных бесцельно бродят по континенту. – Он еще раз воткнул трость в траву. – В Германии Веймарская республика развалилась после гибели экономики. Сто пятьдесят миллиардов веймарских марок превратились в одну старую золотую марку, уничтожив все национальные запасы. И теперь из пепла поднимается новая диктатура, основанная на крови и насилии, и от нее воняет бесконечным злом. – Он снова гневно ткнул тростью в землю. – В России чудовищный монстр убивает миллионы собственных соотечественников. Япония страдает в анархии. Военные поднимают бунты, сметая законно избранных правителей, захватывают Маньчжурию, режут несчастных жителей сотнями тысяч, грозят отказаться от участия в Лиге Наций, поскольку остальной мир протестует. – И снова трость просвистела в воздухе, когда генерал хлестнул по сочной траве кикуйю. – На банк Англии напирают, Британия была вынуждена отказаться от золотого стандарта, и еще из подвалов истории снова вырвалось древнее проклятие антисемитизма и расползается по всему цивилизованному миру. – Смэтс ненадолго умолк и в упор посмотрел на Блэйна. – Везде, куда бы мы ни повернулись, царят бедствия и смертельная опасность. Я не стану пытаться получить из этого выгоду и тем самым расколоть эту страдающую страну. Нет, Блэйн, коалиция и сотрудничество, а не конфликт.

– Но почему все так быстро пошло настолько скверно, Оу Баас? – негромко спросил Блэйн. – Кажется, лишь вчера мы процветали и были счастливы.

– В Южной Африке человек может быть полон надежд на рассвете и абсолютно несчастен к полудню. – Смэтс немного помолчал, потом собрался с силами. – Вы нужны мне, Блэйн. Вам нужно время, чтобы подумать?

Блэйн покачал головой:

– Не нужно. Можете рассчитывать на меня, Оу Баас.

– Я знал, что смогу.

Блэйн посмотрел мимо него туда, где под дубами сидела Сантэн, и попытался скрыть ликование и подавить стыд, что таился под ним, – стыд за то, что он сам, в отличие от маленького святого человека, стоявшего перед ним, получал выгоду от агонии своей страны и всего цивилизованного мира, стыд за то, что только теперь, из-за несчастий и трудностей, он может достичь желаемого и попасть в кабинет министров. К тому же он вернется из пустынных краев в это зеленое прекрасное место, туда, где была Сантэн.

Потом его взгляд скользнул к худой бледной женщине в инвалидной коляске, чья красота увядала под напором боли и наркотиков, и его стыд и чувство вины почти сравнялись с ликованием.

Но Смэтс снова заговорил:

– Я еще на несколько дней останусь в качестве гостя в Вельтевредене, Блэйн. Сэр Гарри убедил меня согласиться на то, чтобы я позволил ему написать мою биографию, и я буду работать с ним над первыми набросками. В то же время я втайне несколько раз встречусь с Барри Герцогом, чтобы обсудить окончательные детали коалиции. Это идеальное место для переговоров, и я был бы весьма вам обязан, если бы вы в это время оставались в пределах досягаемости. Я почти уверен, что вы нам понадобитесь.