Власть меча

Но все выпили, а сэр Гарри показал Шасе на место рядом с собой.

– Иди сюда и сядь, мой мальчик, и расскажи нам, каково это – чувствовать себя победителем.

– Пожалуйста, извини меня, дедушка, но я должен быть со своими парнями. Мы там готовим небольшой сюрприз.

– Сюрприз? – Сантэн выпрямилась.

Она уже имела дело с некоторыми сюрпризами Шасы. Любительский фейерверк, во время которого старый амбар превратился в самое потрясающее, хотя и незапланированное огненное зрелище, вместе с пятью акрами плантации за ним… и это было лишь одно из ярких воспоминаний.

– Какой сюрприз, chéri?

– Если я тебе расскажу, это уже не будет сюрпризом, мама. Но мы собираемся расчистить поле перед вручением призов… я подумал, что тебе нужно об этом знать. – Он допил шампанское. – Мне надо бежать, мам. Позже увидимся.

Сантэн вскинула руку, пытаясь его удержать, но Шаса уже мчался обратно к трибуне, где другие члены победоносной команды Вельтевредена уже нетерпеливо ждали его. Они втиснулись в старый «форд» Шасы и с ревом уехали по длинной подъездной дороге в сторону шато.

Сантэн с беспокойством провожала их взглядом, пока они не исчезли из вида, а когда снова повернулась к гостям, то увидела, что Блэйн и генерал Смэтс тоже покинули общий круг и бродят между дубами, склонив друг к другу головы и о чем-то оживленно беседуя. Она исподтишка наблюдала за ними. Мужчины представляли собой любопытную и не подходящую друг к другу пару: подвижный маленький седобородый политик и высокий, красивый воин и юрист. Их разговор явно поглощал обоих, они ничего не замечали вокруг себя, медленно вышагивая взад-вперед на таком расстоянии от Сантэн, что она ничего не могла услышать.

– Когда вы вернетесь в Виндхук, Блэйн?

– Моя жена через две недели отправляется в Саутгемптон. Я поеду, как только отойдет корабль.

– Можете ли вы задержаться? – спросил генерал Смэтс. – Скажем, до Нового года? Я ожидаю кое-каких событий.

– Можете намекнуть, каких именно?

– Я хочу, чтобы вы вернулись в парламент. – Смэтс не сразу ответил на прямой вопрос. – Знаю, это потребует самопожертвования, Блэйн. Вы прекрасно работаете в Виндхуке, зарабатываете авторитет, умеете вести переговоры. Но я прошу вас пожертвовать этим, подав в отставку с поста администратора, и принять участие в дополнительных выборах по округу Гарденс от Южно-Африканской партии.

Блэйн молчал. Жертва, о которой просил Оу Баас, была нешуточной. Гарденс представлял собой ненадежный избирательный округ. Существовал риск его потери в пользу партии Герцога, и даже в случае победы Блэйн получил бы лишь место на скамьях оппозиции – большая цена за потерю должности администратора.

– Мы ведь в оппозиции, Оу Баас, – просто сказал он.

Генерал Смэтс постучал тростью по траве кикуйю, обдумывая свой ответ.

– Блэйн… Это только для вас. Я должен взять с вас слово, что это останется между нами.

– Разумеется.

– Если вы доверитесь мне сейчас, через полгода получите кресло министра.

Блэйн недоверчиво посмотрел на него, и Смэтс остановился перед ним.

– Вижу, я должен сказать вам больше. – Он глубоко вдохнул. – Коалиция, Блэйн. Мы с Герцогом работаем над созданием коалиционного кабинета. Выглядит надежно, и мы объявим об этом в марте следующего года, через три месяца. Я приму должность министра юстиции, и похоже на то, что смогу сам назначить четырех министров. Вы в моем списке.

– Понимаю…

Блэйн постарался осознать это. Новость была чрезвычайно важной. Смэтс предлагал ему то, чего Блэйн всегда желал, – место в кабинете министров.

– Я не понимаю, Оу Баас. С чего бы Герцогу соглашаться сейчас на переговоры с нами?

– Он знает, что утратил доверие народа, что его партия становится неуправляемой. Его кабинет стал слишком самонадеянным, если не прямо попирающим законы. Ему нравится действовать по собственному усмотрению.

– Да-да, Оу Баас. Но это ведь наша возможность. Посмотреть только на последний месяц, на предстоящие выборы в Гермистоне и результат выборов в Трансваале. Мы и тут, и там выигрываем. Если мы можем теперь добиться всеобщих выборов, мы победим. Нам не нужно создавать коалицию с националистами. Мы можем победить как Южно-Африканская партия сама по себе.

Старый генерал какое-то время молчал, его седая бородка опустилась на грудь, а лицо стало мрачным.

– Возможно, вы и правы, Блэйн. Мы можем победить сейчас, но не сами по себе. Это будет голосование против Герцога, а не за нас. И партийная победа окажется пустой. Мы не должны форсировать всеобщие выборы – просто ради благополучия нации. Это было бы партийной политической спекуляцией, и я не хочу в этом участвовать.

Блэйн молчал. Он внезапно почувствовал себя слишком мелким перед уверенностью этого человека. Человека настолько хорошего и по-настоящему великого, что он без колебаний отворачивался от возможности извлечь выгоду из агонии своей страны.