Владыки Севера

— Нет, — покачал головой Эль. — Мне тогда было пятнадцать лет, и я не думал о таких вещах. Я думал, как выжить и защитить Лиану, мою мать, от Надара. Чем старше я становился, тем опаснее для него был. Вначале Лиана помогала Надару удержать власть, изображать моего отца ему было нелегко… хотя потом он отлично вжился в роль. Но все же своим наследником он хотел сделать своего сына, а для этого я должен был умереть. Я был князем[10], поэтому слышал краем уха о пропавшей реликвии. А также о том, что отряду во главе с Сандором, начальником личной стражи Надара, удалось вернуть ее. Увы, сам Сандор и два его старших сына погибли в той битве, и реликвию привез в Эльсион Иэлай. Но все это держалось в строжайшей тайне — Надар боялся, что пропажа столь ценной реликвии может повредить его репутации и ослабить его власть. Он просто объявил старейшинам родов, что решил вернуть реликвию в столицу… Тогда я тоже гадал, кто мог стоять за этой кражей, сейчас же понимаю, что, скорее всего, это сделал Алориэль, ведь, кроме эльфа, причем из княжеского рода, никто в хранилище проникнуть не мог. Видимо, они с Каном уже тогда начали готовить свой план…

Эль замолчал, вновь безучастно уставившись на звезды.

А я вдруг вспомнил висящую на стене зала родословную и поперхнулся.

— Эль! Так, выходит, Алориэль — твой дядя?!

Побратим, не глядя на меня, печально кивнул.

— Почему ж ты раньше не сказал?! — всплеснул руками я.

— А что бы это изменило? — Эль покосился на меня.

Я шумно вдохнул и… промолчал. А и правда, что?

Глава 33 Волчьи горы

Увидев финиш, не стоит расслабляться. Сначала порви ленточку.

— Альвильон был моим братом по крови, но я отказываюсь его так называть. В твоих же венах течет совсем другая кровь, но для меня ты — истинный брат. Мы, эльфы, любим кичиться чистотой крови наших родов, но это лишь пустые слова. Пока братья продолжают убивать друг друга, чистота крови не имеет значения. Не ею надо гордиться, а настоящей дружбой, искренним сочувствием и взаимопомощью…

Воцарилось молчание. Каждый думал о своем. А я вновь вернулся мыслями к Кану. Кровь… Обязывает ли кровное родство дружить с родней и помогать ей? По большому счету, родственники, особенно дальние, — это чужаки, которые волею судьбы и случая знакомы друг с другом с рождения (с детства, со свадьбы) и к которым ты при случае можешь обратиться за помощью. Но чем меньше в вас общей крови, тем меньше вероятности, что они захотят помочь. Ведь бывает так, что и родные люди перестают общаться. Просто так, ни с того ни с сего, обижаются и поворачиваются спиной. Должны ли мы их прощать? Или мы в самом деле лишь чужаки, просто с одинаковой кровью в жилах?

Я вздохнул. Ну у меня проблем с родственниками никогда не существовало, поскольку была лишь мать, для которой я был обузой, так как каждый взгляд на мое лицо напоминал ей о насильнике, надругавшемся над нею, и отец, которого я жаждал за это убить. В памяти вновь всплыли последние слова Кана: «Я не делал того, в чем ты меня обвиняешь…» Отец, который даже не помнил, что сотворил с моей матерью! Что ж, наверное, она была лишь одной из многих его жертв. Боюсь даже представить, сколько еще моих братьев-изгоев бродит по Вергилии…

Утром мы продолжили путь. Спустя неделю сухое русло сделало еще один поворот. Теперь его берега находились на расстоянии нескольких сотен милиузлов друг от друга. Впереди выросла изломанная линия Лупусских гор. Теперь Волчий вулкан было видно даже днем. Скрывавшие его вершину облака угрожающе подсвечивались багровыми отблесками бурлившей в его недрах лавы. Периодически тучи озарялись яркими вспышками молний, когда перегретый воздух сталкивался с пришедшим с севера холодным фронтом.

— Долго еще нам топать? — не выдержав, простонал на десятый день пути Шактар.

— У подножия гор свернем на восток, к мосту Урусалара, и переберемся на ту сторону разлома. Неподалеку от моста стоит одна из дозорных крепостей — Кор, по названию расположенного рядом города. Так что мы немного спустимся по Черной реке, чтобы ее обойти, и лесами доберемся до Диро-Ангуиса. Но имейте в виду, здесь тепло, потому что воздух дует с пустоши Игни и в нем до сих пор ощущается жар магии. Лупусские горы — естественный бастион, ограждающий равнины Игни от вечных снегов Великой Снежной пустоши. Как только выберемся из-под их защиты, вам придется померзнуть.

— Так сейчас же лето! — прогудел Шактар.

— Ты на Севере, — мрачно усмехнулась Ирато.

— Расскажи, а что это за Черная река? — попросил я.

— Река Фурвус, берет начало у Силекс Обскурума, течет параллельно разлому, а у самых Великих гор вливается в него. Воды реки почернели от некромагии и по виду скорее напоминают жидкую смолу, чем воду. Ну а на ощупь — сущая кислота, так что купаться не советую. — Некромагиня усмехнулась.

— А что такое Силекс Обскурум? — с любопытством спросила Светлика.