Только тут я увидел тянувшуюся из глума на его фесте черную дымную «веревку». К нам подплыла по воздуху крепко-накрепко связанная по рукам и ногам макромантесса. Ее рот был аккуратно зашит, как у орсов, и на подбородок струилась кровь из дюжины крохотных ран от иглы.
Омен сорвал с ее пояса мешочек с заветными камнями и швырнул его мне. Я вытащил части Ключа, а мешочек с двумя подобранными в Алмазном лесу алмазами повесил обратно на пояс.
— Пусть она снимет заклинание с орка, — потребовал я.
— Сначала твоя часть Ключа! — как я и ожидал, категорично возразил Омен.
Я выдержал для приличия паузу и, дождавшись, когда некромант начнет нетерпеливо притопывать ногой, протянул ему альвийское кольцо.
— Некромант Омен! Я… — торжественно начал говорить я.
— Нет, не мне! Ей! — И Омен указал на испуганно замычавшую что-то Мисерикордию.
А я усмехнулся, вспомнив, что сказал ей, будто хозяином обеих частей является Шактар. Не обращая внимания на завывания макромантессы, я покорно исправился:
— Некромант Мисерикордия! Я передаю эту часть Ключа тебе! — Высокопарная формулировка должна была придать моим словам еще больше веса.
Омен по локоть высвободил руку Мисерикордии от дымных пут и силой разжал ей ладонь. Я вложил серебристое кольцо в пальцы макромантессы. Как и следовало ожидать, ничего плохого не произошло.
Мисерикордия облегченно обмякла в своих путах. Омен довольно оскалился и протянул руку, намереваясь сцапать заветную реликвию, но я поспешно воскликнул:
— Стой!
Некромант вздрогнул и отдернул пальцы, так и не коснувшись кольца.
— Что еще? — неприязненно осведомился он.
— Северяне могут быть лишь временными владельцами реликвии. Я передал ее Мисерикордии, но это не значит, что теперь ее можешь взять ты.
Не знаю, насколько справедливы были мои слова, но некромант купился.
— Так отдай ее мне! — нетерпеливо потребовал он.
— Не спеши, — угрюмо усмехнулся я. — Сначала выполни свою часть договора. Убей Мисерикордию!
Макромантесса взвыла от ужаса. Я смерил ее презрительным взглядом и с иронией бросил:
— Я же сказал, что отомщу тебе. Не стоило тебе избавляться от нашей Сделки.
Омен задумчиво сощурил глаза. На его лице отразилась борьба чувств: с одной стороны, ему не хотелось идти на поводу у южанина, с другой — ему не терпелось заполучить заветную реликвию.
— Ты же не хочешь, чтобы она рассказала обо всем князю Нихиллусу? — помог ему принять верное решение я.
— Ладно, — тряхнул головой Омен. — В конце концов, мне все равно пришлось бы избавиться от нее…
И он щелкнул пальцами. Ближайший орс пришел в движение. Ирато закрыла лицо ладонями и опустила голову.
Удерживавшее Мисерикордию заклятие рассеялось. Но не успело тело макромантессы коснуться земли, как ее схватил орс. Он повалил Мисерикордию на землю и разорвал на ней одежду. Мелькнуло обнаженное тело. Макромантесса завизжала от ужаса и попыталась вырваться, но орс положил ей на лоб ладонь, и макромантессу сковал паралич. Она могла лишь кричать.
— Ты знаешь, что нужно сделать, чтобы некромаг не возродился? — задумчиво следя за ними взглядом, спросил меня Омен.
Я отрицательно качнул головой.
— Нужно выдрать ему внутренности, не повредив оболочку тела, а потом зашить особым заклинанием все отверстия и сжечь его некросом. Тогда некромаг навеки останется пленником собственного праха. Ужасно, не правда ли?.. А знаешь, кто первым обнаружил этот любопытный факт? Князь Нихиллус… Причем совершенно случайно. Видишь ли, он любит… экспериментировать.
И Омен угрожающе рассмеялся. Тем временем орс раздвинул Мисерикордии ноги, сложил пальцы лодочкой и…
Я отвернулся, не в силах смотреть на этот кровавый ужас. Но безумные крики Мисерикордии продолжали терзать мою душу. Я хотел зажать уши руками, но понял, что от ужаса и омерзения не могу даже пошевелиться.
— Ну что ты, южанин, наслаждайся! Разве ты не этого хотел? — вновь рассмеялся Омен.
— Достаточно было, чтобы ты просто ее убил!.. — процедил сквозь стиснутые зубы я.
— О, она достаточно могущественный макромант для того, чтобы однажды вернуться из изнанки и отомстить мне. А так будет наверняка.
— А я думал, вернуться могут только хуфу… — пытаясь хоть как-то отвлечься от терзающих слух воплей Мисерикордии, пробормотал я.
— О нет, это может сделать любой достаточно сильный некромаг… даже я. Так что учти это, если решишь обмануть меня. — И Омен рассмеялся своей шутке.
Вскоре крики макромантессы стихли, но я каким-то образом знал, что страшная магия орсов удерживает жизнь в ее теле. Омен присел рядом с Мисерикордией и, отогнув лацкан своего «халата», вытащил из него изогнутую иглу. Небрежно сжав в ладони фест, он негромко провозгласил:
— Ассу́ру ату́м!
Из посеревшего глума вытянулся кончик толстой черной нити. Омен закатал рукава и, вправив нитку в иголку, взялся за кровавое шитье…
Я против воли почувствовал, что не могу оторвать взгляда от этого ужасного зрелища. Когда все было кончено, Омен поднялся на ноги и, направив глум на Мисерикордию, отрывисто воскликнул:
— Арде́ре!