Владыка башни

В коридоре, увешанном громадными картинами, он наткнулся на офицера гвардии в поединке с двумя куритаями. Офицер в униформе кавалерийского лорд-маршала оказался опытным фехтовальщиком: ему удавалось сдерживать нападающих, хотя те понемногу теснили его в угол. Гвардеец бился все отчаяннее, чувствуя, что ему вот-вот нанесут смертельный удар.

Френтис достал из сапога метательный нож принцессы, всё ещё испачканный его собственной кровью, и метнул в ближайшего куритая, попав ему точно в основание черепа. Его товарищ отпрыгнул от лорда-маршала, нашёл взглядом нового противника и занял оборонительную стойку, прекрасно знакомую Френтису ещё по ямам. Лорд-маршал увидел в этом шанс на спасение и замахнулся, целя в грудь.

– Нет! – закричал Френтис, но было уже поздно: гвардеец попался в ловушку. Куритай пригнулся, перекатился по полу, в мгновенье ока очутился перед лордом-маршалом и вонзил свой короткий меч ему в грудь.

Френтис напал на куритая. Тот вскочил на ноги, крутанул мечом, отбивая первый удар, ударил сам. Френтис успел закрыться, действуя совершенно помимо сознания. И тут же узнал противника: это был Первый, тот самый, который открыл им дверь на складе. Капитан куритаев. Лицо Первого оставалось совершено бесстрастным. Казалось, его не удивляло, что он дерётся с человеком, который за день до того стоял рядом с госпожой. Не человек, а истукан, натасканная на убийство кукла. Раб, одурманенный наркотиками, – и одна Вера знает, чем ещё была исковеркана его душа. Идеальный убийца, не знающий ни страха, ни усталости. Ничего, Френтис убил уже многих подобных ему, убьёт и этого.

Он провёл комбинацию, заученную ещё под руководством мастера Соллиса, она была вбита в память с беспощадной точностью – как раз для боя с такими опытными врагами. Серия косых и рубящих ударов, проведённых на пределе скорости: все они были нацелены в лицо, чтобы заставить противника поднять меч и открыть живот. Однако финальный удар наносился не мечом, а ногой. Сапог Френтиса вломился в грудину Первого, громко хрустнули кости, изо рта полилась кровь, однако тот нашёл в себе силы для последнего удара. Френтис отбил его и перерубил куритаю горло в обратном замахе.

– К-король… – прохрипел лорд-маршал, глядя на Френтиса. Его лицо побелело от кровопотери.

– Король пал, – ответил Френтис, осмотрев рану и поняв, что никакой надежды нет. – Но принцесса Лирна жива. Я должен её найти.

– Вы брат… Френтис, да? Я видел… с Бегущими Волками… много лет назад…

– Да, я – брат Френтис – «Я – брат Шестого ордена!» – А вы, милорд?

– С-смолен… – Гвардеец закашлялся, по подбородку потекла кровь.

– Милорд, ваша рана… Я не смогу…

– Не беспокойтесь обо мне, брат. Вы н-найдёте её в восточном крыле… Там покои принцессы… – Он улыбнулся, глаза начали стекленеть. – Передайте ей… что это было прекрасно… проделать такой длинный путь… в обществе той, которую я любил…

– Милорд?

Но улыбка уже поблекла, лицо лорда-маршала превратилось в безжизненную маску. Френтис сжал его плечо, поднялся и пошёл дальше. Завернул за угол, надеясь, что идёт в правильном направлении. Дворец здесь был совершенно пуст, трупов Френтис тоже не видел, хотя эхо битвы доносилось и сюда. Проходя мимо широкого окна, он увидел, что в городе начались пожары. Задержался на мгновение и разглядел воларский флот, заполнивший гавань. Более тысячи кораблей выгружали десант. Непрерывным потоком отходили лодки от судов, стоявших на рейде. Он не увидел королевской гвардии, лишь варитаев и вольных мечников, строившихся в ряды и марширующих в город в хорошо отработанном порядке. «Это старая заготовка, любимый…»

«Ночью Варинсхолд падет», – понял он, заставил себя отвернуться от окна и бежать дальше. Он должен был найти принцессу и вывести её из города. Затем – бежать в орден и предупредить братьев о предстоящем нападении.

Добравшись до восточного крыла, он снова набрёл на трупы. Эта часть дворца была отделена от главного здания узким двориком, в котором между кустами роз и цветущими вишнёвыми деревьями лежали тела. Из-за двери напротив доносился звон оружия и крики на непонятном языке. Голос был женским.

Вбежав, Френтис обнаружил, что куритаи сражаются с высокой татуированной женщиной. Та орудовала длинным копьём, с которого во все стороны летели брызги крови. Один из нападавших уже лежал на земле, другого она ранила в ногу, когда тот неосторожно приблизился к ней, и тут же сама отскочила в сторону, прежде чем остальные смогли достать её. «Лоначка», – сообразил Френтис по татуировкам и неразборчивой брани, которой воительница осыпала куритаев. Позади неё маячил какой-то парнишка, неуклюже сжимавший длинный меч. Он взирал на бой с широко распахнутыми глазами, в которых застыла мучительная нерешительность. Френтис восхитился, что пацан ещё не сбежал.

Он зарубил куритая, раненного лоначкой, косым ударом в шею, затем уложил ещё одного ударом в спину, парировал атаку третьего и отступил. Лоначка двинула противника копьём в живот, а затем наступила ему на шею, круша кости. Не опуская копья, повернулась к Френтису.