Визариум. Проникновение миров

Старик будто не слышал возгласа и продолжал:

– А ещё в прекрасных цветах бонсай живёт богиня любви. Европейцы зовут её Венера или Афродита, но их божество примитивно, как и философия. Наша Бэндзайтэн покровительствует не только любви, но и мудрости, искусству, тяге к познанию.

– Вот именно, здешние женщины не интересные, – с готовностью подхватил ученик и преданно посмотрел на старика, как щенок, самостоятельно выполнивший команду, о которой не просили.

– Не твоё это дело сейчас, женщин сравнивать. Иди лучше, принеси удобрения, у тебя полно работы.

– Да, сэнсэй!

Понурившийся ученик ушёл, а старик долго ещё не мог оторвать глаз от совершенных розовых цветков. Потом тряхнул белой головой, осторожно поставил плошку на землю, кряхтя поклонился и направился к следующему бонсай.

Вадим Викторович

«Какая дешёвая мелодрама! Вы не могли ничего изящнее придумать?»

Испуганное пламя свечи очень слабо освещало дорогу, и это нервировало Вадима Викторовича. А ещё его бесил непрофессионализм экскурсовода. Как можно потерять вип-клиента? Тесный коридор с неровным полом круто повернул, и Вадим Викторович остановился в нерешительности. Перед ним, как перед витязем на распутье, зияли тёмные глотки трёх одинаковых проходов, построенных карликами, не иначе. Карты подземелья у него не было, и как бы он не напрягал слух, ничто не давало повода надеяться, что тут есть хоть одна живая душа. Ушибленный затылок саднило. В тусклом свете свечи Вадим Викторович разглядел свои пухлые пальцы – на них была кровь. Он замысловато выругался и замер на полуслове. Впереди, в конце одного прохода мелькнул свет.

– Ну, я сейчас вам устрою! – Вадим Викторович решительно шагнул вперёд, не забыв пригнуть голову.

Но чем ближе был источник света, тем медленнее шёл Вадим Викторович. Гнев улёгся и вернулась способность анализировать. Он посмотрел на огарок свечи. Поискал в кармане. Пусто. А у него должен быть фонарик. И телефон.

Коридор заканчивался довольно большим залом с многочисленными склепами. В отличие от жутких разрушенных коридоров тут было всё пристойно: гладкий мощёный пол, шлифованные стены, таблички с витиеватой латынью и довольно тонкой работы скульптуры. Вдоль стен на каменных постаментах стояли большие плошки, в которых танцевало пламя. Но всё это Вадим Викторович заметил позже. Посередине комнаты стояли два резных каменных кресла, больше похожих на троны. В одном из них сидела худая старая женщина в тёмной одежде и с осанкой древнеримских матрон, от мраморных статуй которых его уже начало подташнивать за эти два дня в Риме. Она смотрела на вошедшего без удивления, будто ждала.

Вадим Викторович прокашлялся:

– Бон джорно, синьора!

– Полно, Вадим Викторович, – иронично улыбнулась она, – говорите на родном языке. Ваш итальянский довольно убог и не даст возможности вести развёрнутую беседу.

Он негромко хэкнул и всмотрелся в её лицо.

– Мы знакомы?

– Отчасти.

– Отлично. – Вадим Викторович уже справился с удивлением. – Тогда я требую вернуть уплаченные за экскурсию деньги, а сверх того предлагаю в досудебном порядке обсудить размер моральной компенсации. В любом случае я гарантирую проблемы вашему агентству!

– Надо же. Я бы с удовольствием послушала вас в суде, ваши речи на цитаты и на методички расхватываются, но увы. Ни суда, ни компенсаций не ожидается. Ваш жизненный путь завершён.

Старуха развела руками с искренним сожалением, и только сейчас Вадим Викторович заметил её черные гипюровые перчатки. Именно такие он недавно покупал жене для благотворительного костюмированного бала в Юсуповском дворце.

Он не моргая смотрел на них и держал паузу, словно считал про себя до десяти. И наконец расхохотался так, что причудливое эхо, пометавшись между склепами, сбежало в коридор.

– Шикарно! Просто шикарно! Вы почти меня ошарашили. Браво, синьора! Ну, – он залихватски подбоченился, подобрал живот и осмотрел зал, – где камера? Куда улыбаться?

– Вы считаете, это розыгрыш?

– Не считаю. Убеждён. Бэлла намекала на сюрприз, но, чтобы так…

– Ваша жена действительно организовала вам сюрприз. Иного характера. И я бы сказала, не вполне приятный.

– Продолжаете играть? Ну, хорошо. Что я должен делать по сценарию?

Матрона вздохнула:

– Садитесь, пожалуйста, разговор долгий.

Вадим Викторович, снисходительно улыбаясь, сел в свободное кресло. Удивлённо поёрзал, осмотрел подлокотники, откинулся на спинку.

– Удивительно комфортно для каменной мебели. Местное?

– Можно так сказать. Спецзаказ исключительно под ваши параметры, – вежливо, как управляющий дорогого отеля, ответила матрона.

– Прекрасно. Я смогу его забрать? Или это отдельная опция?

– Вам оно не понадобится, Вадим Викторович.

– Почему это?

– Хотите чаю? – Матрона изображала любезную хозяйку.

– Лучше вина. Что мы там пили перед началом экскурсии? Фалетто?

– Да. И вам хватит.

Он вскинулся:

– А вот это не вам решать!

– Правда. Не мне. Уже всё решено. Вашей жене не откажешь в изысканности.

– При чём тут Бэлла?