– Бывает, – сказал Витька и деликатно замолчал. Неудобно человека расспрашивать, как он до такой жизни дошел. Может быть, ему самому неприятно вспоминать. Надо, сам расскажет...
И Сафронов рассказал:
– Два дня всего и побыл-то у стариков... Как грянула война – скорее в часть. Да разве доберешься? Немцы наступают, берут город за городом. Прибился я к одному полку, а тут беда – попали в окружение. Несколько раз нарывались на немцев. От полка и роты не осталось. Пришлось документы спрятать в лесу. Командиров и коммунистов расстреливали без разговоров... Несколько человек нас выкарабкалось. Перешли линию фронта, а свои встретили с недоверием. Оно и правильно, люди приходят из окружения разные. Поди разберись, кто тут свой, а кто чужой. Да еще без документов... Вот и определили пока на кухню, благо это дело мне знакомое. Еще на первом году службы довелось с поварешкой постоять у котла.
Витька слушал Сафронова и думал, что вот как в жизни бывает: был человек боевым командиром, а стал полковым поваром! Когда они повстречались у речки Вишенки, старший лейтенант был совсем другой: бравый, со строевой выправкой, веселый, весь в желтых ремнях и с пистолетом, а сейчас рядом с Витькой сидел совсем другой человек. Движения медлительные, голос ровный, спокойный, ходит переваливаясь, как утка, и кажется, даже меньше ростом стал.
– Хотите, мы скажем командиру полка, что вы старший лейтенант? – сказал Витька. – Он нам поверит!
– Откуда ты знаешь его?
– Помните Сашку Ладонщикова? Ну, еще толстый такой... Он тоже был с нами. Так это его родной дядя.
– С вами еще был черненький...
– Это Гошка Буянов, – сказал Витька.
– Где же он теперь?
– Сашка-то?
– Да нет, я про Гошку.
– Немцы угнали его подземный завод строить, – сказал Витька.
– Не повезло парню, – покачал головой повар. – Как же это он так?
– Сдрейфил он, – сказал Витька.
Ему не хотелось говорить про Буянова, и он замолчал.
– Знаешь что, – помолчав, сказал Сафронов. – Ты пока ничего не говори командиру полка... Вечером, после ужина, мы с тобой все как следует обмозгуем.
– Миша! – позвал повара один из бойцов, чистивших картошку. – Принимай продукцию...
– Как насчет добавки? – спросил Витька.
– Это – пожалуйста! – повар поднялся на прицеп и, поддев половником кашу-размазню, плюхнул в Витькину тарелку. – Кто еще хочет?
– Благодарю вас, – сказала Алла. – Я кашу не люблю.
Витька уселся за стол и стал есть. Каша была из гречневой сечки с мясными консервами. Витька ел размазню и раздумывал: почему боец назвал Сафронова Мишей? Ведь его зовут иначе. А вот как зовут, Витька не мог вспомнить.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ШПИОН
Коля Бэс улегся на лужайке и, чиркая карандашом на полях старой газеты, углубился в какие-то сложные вычисления. Побродив по лагерю, возбужденный Витька подсел к нему.
– Я встретил тут на вид совсем молодых бойцов, – сказал он. – Добровольцы. Вот сумели вступить в Красную Армию...
– Надо же, – рассеянно заметил Коля, набрасывая колонки цифр.
Витька заглянул в газету.
– Высчитываешь, через сколько дней война закончится? – спросил он.
Коля подчеркнул колонку цифр – итог своих вычислений – и улыбнулся.
– Все сходится, – сказал он. – Как раз по теории вероятности.
Глядя на озадаченного Витьку, рассмеялся:
– Тебе не показалось странным, что мы за эти несколько месяцев встретили довольно много знакомых людей: Сафронова, Ладонщикова, ты – Верочку, там, на станции. И это в такое время, когда на дорогах полная неразбериха, скучились десятки тысяч людей...
– Нечего тебе делать, – сказал Витька, сплевывая травинку.
– По моей теории – я все точно высчитал – не исключено, что мы когда-нибудь встретим и своих родных... которые живы. Для этого нам нужно... – Коля, сощурившись, взглянул на газету, – протопать по дорогам с такой же скученностью людей две тысячи семьсот тридцать два километра... Пустяк, не правда ли?
– Хватит топать по дорогам, – сказал Витька. – Пора делом заниматься.
Коля сложил газету, разорвал на несколько частей и подбросил вверх. Ветер подхватил клочки и, покружив немного, швырнул на ольховые кусты.
– Ты прав, – поднимаясь с травы, сказал Коля. Перед ужином Сидор Владимирович поговорил с ребятами.
Витька рассказал все, что произошло с ними: про бегство из дома, про мытарства в тылу врага, про Сашкину кражу.
Командир полка был не такой человек, от которого надо было что-то скрывать.
– Обрадовал племянничек! – расстроился он.
– Я долго не верила, что он способен на такое, – ввернула Верочка.
– У нас в роду воров не было...
– Там еще жил какой-то испорченный мальчик, – сказала Верочка. – Это он вашего Сашку научил.
– Насчет взять то, что плохо лежит, он и сам был парень не промах... – заметил Витька.
– Саша нас продуктами обеспечивал, – сказала Алла. – А где доставал, мы не спрашивали.
– А я ничего не знала, – вздохнула Верочка.
– Где эта женщина живет? – спросил Ладонщиков.
Витька рассказал. И даже на бумажке начертил план улицы, отметив крестиком дом, где живет тетя Клава.
– Придется расплачиваться за племянничка, черт бы его побрал! – сказал Ладонщиков.