Visions of Inequality: From the French Revolution to the End of the Cold War

В принципе, большая часть неравенства доходов может быть обусловлена различиями внутри класса капиталистов (фермеров-арендаторов). На рисунке 1.1 представлена более подробная картина неравенства доходов, в которой различаются разные капиталисты. Как видно из рисунка, самый богатый класс - это капиталисты, вкладывающие деньги в производство зерна, лесное хозяйство и торговлю; их доход в среднем примерно в 3,8 раза выше среднего. Поскольку мы уже приняли предположение о том, что норма прибыли одинакова для всех сфер инвестиций, более высокий доход этих капиталистов просто обусловлен большими объемами капитала, вложенного в производство зерна, лесное хозяйство и торговлю. Предположительно, Кесней счел эти отрасли более капиталоемкими, чем другие.

Доходы собственников одинаковы. Отсутствие дифференциации доходов среди трех высших классов (если не принимать во внимание дифференциацию доходов внутри каждого из этих классов, которая также должна была быть значительной) является, вероятно, самым большим и самым неудачным упрощением Кеснея. Высший класс, включающий в себя как очень богатых аристократов, так и довольно скромных или даже бедных бюрократов и священников, был неоднороден. В этом объединении "элиты" мы видим главный источник общей недооценки Кеснеем неравенства доходов французов.

Если взять все классы, показанные на рисунке 1.1, то разница в доходах между самыми богатыми и самыми бедными составляет более семи к одному. Но хотя в целом классы ранжированы по уровню доходов: рабочие находятся внизу, капиталисты - в середине, а собственники - наверху, при более детальном рассмотрении эта ранжировка не всегда выдерживается. Капиталисты могут иметь как большие, так и меньшие доходы, чем собственники, а самозанятые в производстве (ремесленники), которые неплохо зарабатывают сами, получают больше, чем некоторые группы капиталистов. Существует также внутриклассовое неравенство: капиталисты, как мы видели, зарабатывают разные суммы в зависимости от того, сколько капитала они вложили, а среди рабочих (если мы включим служанок) одни получают больше, чем другие.

Рисунок 1.1. Более подробная социальная структура (двенадцать классов)

Примечание: TF означает фермеров-арендаторов, или земельных капиталистов. Классы ранжированы слева направо по уровню дохода. Доли населения показаны столбиками. Относительный доход (к среднему значению) показан линией. Это распределение всего населения, поэтому доли классов не обязательно такие же, как в таблице 1.1. Например, слуги и крестьяне составляют 44 % всего населения на рисунке 1.1, но 48 % всех зарабатывающих в таблице 1.1.

Источник данных: Мирабо и Кесне, "Деревенская философия".

Доходы в сельском хозяйстве дифференцированы, но за его пределами классовая структура довольно примитивна. Несельскохозяйственная сфера считается "стерильной", поскольку не приносит излишков трем высшим классам. Предполагается, что несельскохозяйственное производство не приносит духовенству ни налогов, ни ренты, ни десятины; оно просто покрывает затраты на труд и среднюю норму прибыли на капитал. Нет никаких остаточных претендентов, то есть помещиков, государственных чиновников или духовенства, претендующих на излишки. В качестве альтернативы, и, возможно, более точной, можно сказать, что важна не внутренняя продуктивность сельского хозяйства (земля работает вместе с рабочим, перефразируя Кеснея), а тот факт, что в производстве не существует институционализированных иерархических отношений, которые позволили бы кому-либо, не участвующему непосредственно в производстве, получать от него доход. Мы можем просто представить, что производство в мире Кеснея платит нулевые налоги (и действительно, Кесне выступал за единый налог на землю) и свободно от любой институционализированной силы, стоящей над ним и заставляющей его передавать часть своего дохода людям, не вовлеченным непосредственно в производство.

Важность излишков