Читаем Винсент, убей пастора полностью

Под занавес вспомнил, как лет в восемь пытался, задыхаясь и по-

краснев, как помидор, засунуть своей шестилетней двоюродной

сестренке.

Мы влезли под огромную кровать ее родителей в спальне, и я все

никак не мог попасть «куда надо», пока она не ткнула его туда сама, сжав кулачком с такой силой, что я взвыл от боли…

Шаг за шагом, я выливаю на братьев один ушат грязи за другим.

Сколько же накопилось за мной говна за всю жизнь. Представте -

нет канализации, и все, что вы насрали с детства и за всю жизнь ва-

шу, вдруг вам на голову обрушивается.

Каково же будет на страшном суде?

Вот-вот, теперь еще разок - все-все припомните, и вы ужаснетесь, поверьте, ужаснетесь сами себе.

Наконец я полностью испражняюсь. В глазах слезы. Руки дрожат.

Смотреть им в глаза силы нет.

- Свет, говоришь, видел?

Брат Володя разряжает накаленую до предела обстановку.

- Повезло тебе, поверь. Некоторые за всю жизнь и лучика так и не

сподобятся увидеть. Живут и умирают во тьме.

А знаешь, что Писание нам о Свете этом говорит: 70

«Свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму нежели свет, Потому что дела их были злы. Ибо всякий делающий злое ненавидит

свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они

злы;

А поступающий по правде идет к свету, дабы явны были дела его, по-

тому что они в Боге соделаны».

- Привычки значит вредные беспокоят тебя? А веруешь ли, что

Господь властен тебя освободить?

- Верую!

-Была одна женщина, страдающая всю жизнь женской болезнью.

К каким только лекарям-знахарям не обращалась. Только время и

деньги зря истратила. Но вот проходил как-то мимо нее в толпе Ии-

сус, и она схватилась просто за край одежды Его. А Иисус спрашива-

ет Петра, «кто задел меня?» Тот ему – «полно, Учитель, мы ведь в

толпе народа!» А он говорит: « Нет, я почуствовал как от меня изо-

шла сила»

И исцелил ту женщину, потому что она верила, что Он может.

Сила в вере, у нас нет силы и власти тебя исцелить, но вера твоя

откроет животворную силу Господа на тебя, как на ту женщину в

толпе. Веруешь ли?

- Верую!

Они возложили мне на голову руки и взмолились. Ох как же эф-

фектно работает молитва-глоссалалия! Реальность вокруг исчезает

почти мгновенно!

А я все ждал Свет, но его не было, в это раз было только сильное, заметно ощутимое тепло от их рук.

Вышел я оттуда другим человеком.

Легкость какая-то во всем теле и покой на сердце. Безмятежная ти-

хая радость. Чистота.

Психоанализ Фрейд слямзил у христианской церкви. Все это лече-

ние его – не более чем жалкая пародия на исповедь. Психоанализ от

Бога – надежней. И потом он - бесплатный.

Радость человека освободившегося от душевных каловых масс?

Непередаваема.

Так хорошо, что хочется курить.

71

Лезу за пачкой в карман. Ладно, еще разок, и в завязку. Когда об-

щаешься с некурящими, вдруг начинаешь замечать, что у тебя оде-

жда сигаретами воняет. Никто из пятидесятников ни касается этой

бестолковой мерзости.

Чиркаю зажигалкой. Раз, другой, третий. Не горит!

Два дня, как купил, работала ведь прекрасно, не горит! Еще раз

попробую, и если не загорится, все, выброшу подальше!

Не зажглась. Не знаю чудо или нет…

Растаптываю пачку ногой, эдак с притиром еще, на!! Вот так!

Я свободен.

Курить? Зачем? К Свету, к Свету надо прорываться – вот это при-

ход, прости Господи меня грешного!

Жизнь моя такая поблекшая за чисткой американских унитазов и

натиранием полов вдруг рассцветает с необычайной силой. В ней по-

являеться смысл, может быть в первые за все время.

Я ведь на себе уже крест ставить начал – простите за каламбур. Ну

что могло мне в ближайшее время светить, кроме швабры. В тюрьме

хоть надежда на амнистию была, а срок уменьшался с каждым днем, а в подпольной Америке?

У меня появилась вторая, тайная жизнь. Жизнь такая яркая и мно-

гогранная, что вскоре она заполнила все.

Собрания в церкви три раза в неделю. Я прихожу на них самый

первый. Мне нужен Свет. В конце, перед уходом, я еще задержива-

юсь, забрасываю вопросами пресвитеров. Они мне сейчас ближе род-

ного отца.

Ему я позвонил, и взахлеб рассказал о Свете. Не мог сдержать уже

ЭТО в себе. Было наплевать, если буду выглядеть смешнымю.

Отец отнесся спокойно. Будто это просто очередное хобби, вроде

фотоаппарата или сборки детекторного приемника в детсве.

Близкие друзья, с которыми я тоже поспешил поделится

РАДОСТЬЮ и благой вестью о Свете, реагируют более чем сдержан-

но. Подозреваю, решили, что от наркоты у меня рвануло-таки кры-

шу. Бог им судья. Неужели думают, я стал бы им врать или желать

зла?

Их проблемы.Пустые, занятые собой люди.

Иисус сказал, не кровные родственники Мои мне мать и сестры, и

братья, а те кто слушает слова Мои. Так что моя семья – теперь веру-

ющий народ Божий. С ними хорошо, и не надо ни с кем о чем –то

72

спорить и доказывать. Они все знают про Свет и тихо этому

радуются.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Анархия в мечте. Публикации 1917–1919 годов и статья Леонида Геллера «Анархизм, модернизм, авангард, революция. О братьях Гординых»
Анархия в мечте. Публикации 1917–1919 годов и статья Леонида Геллера «Анархизм, модернизм, авангард, революция. О братьях Гординых»

Первое научное издание текстов двух русско-еврейских писателей, теоретиков и практиков радикального анархизма первой пол. XX в. Кроме прозаической утопии-поэмы «Страна Анархия» (1917–1919) и памятки-трактата «Первый Центральный Социотехникум» (1919), в него вошли избранные статьи и очерки из анархистской периодики. Тексты прокомментированы и дополнены более поздними материалами братьев, включающими их зарубежные публикации 1930–1950-х гг., специально переведённые с идиша и с английского для наст. изд. Завершает книгу работа исследователя литературной утопии Л. Геллера, подробно рассматривающая творческие биографии Гординых и связи их идей с открытиями русского авангарда (Хлебников, Платонов, Малевич и др.).

Абба Лейбович Гордин , Братья Гордины , Вольф Лейбович Гордин , Леонид Михайлович Геллер , Сергей Владимирович Кудрявцев

Биографии и Мемуары / Экспериментальная, неформатная проза / Документальное
Двенадцать
Двенадцать

Все ближе 21 декабря 2012 г. — день, когда, согласно пророчеству древних майя, истечет отмеренный человечеству срок. Все чаще звучит роковой вопрос: погибнет ли наша планета или мы сможем шагнуть в новую, более милосердную и справедливую эпоху?..Детство Макса прошло в мире красок и чисел, и до шести лет он даже не умел говорить. В юности он перенес клиническую смерть, при этом ему являлись двенадцать загадочных силуэтов, в каждом из которых было начертано некое имя. Не в силах постичь смысл этих вещих имен, он тем не менее сознавал их исключительную важность.Лишь спустя восемь лет Макс, уже окончивший два университета, встретил первого из Двенадцати. Эта встреча положила начало провидческому пути, на котором он стремится познать тех, с кем его непостижимым образом связала судьба. Возможно, он получит и ответ на главный вопрос: что произойдет 21 декабря 2012 г.?Новый мировой бестселлер — завораживающий поиск разгадки одной из главных тайн человечества и путь к духовному просвещению каждого из нас.

Уильям Глэдстоун

Экспериментальная, неформатная проза
Говнопоколение
Говнопоколение

Мне хочется верить, что в новом десятилетии исчезнут людишки, обожающие слушать шлягеры про рюмку водки на столе. Что наконец наступит закат семьи Михалковых. Что возникнет шлагбаум, преграждающий путь низкопробной американской культуре. Что прекратятся аварии на дорогах с участием высокопоставленных чиновников и членов их семей. Что разрешат двойное гражданство Украины и России. Что европеоидная раса даст жесткий отпор китайской экспансии. Что государствами не будут руководить лица, имеющие погашенные судимости. Что внутри территории бывшего СССР исчезнут унизительные пограничные досмотры и таможенные барьеры. Что новые транспортные магистрали помогут избавиться от пробок, ставших настоящими тромбами в жизни мегаполисов. Что человеческая жизнь перестанет быть ничего не значащим пустяком. Что наше ГОВНОПОКОЛЕНИЕ перенаправит свою энергию с клубных танцплощадок в созидательное русло. Что восторжествует любовь.Ваш искатель утраченного времени Всеволод Непогодин.

Всеволод Непогодин

Проза / Контркультура / Экспериментальная, неформатная проза / Современная проза