Виннету. Сын вождя

Вскочив на лошадей, мы помчались сначала к югу, чтобы потом сделать небольшой крюк на запад, огибая скалы. Это был тот же путь, которым пользовались апачи, преследуя Сантера после его бегства. Достигнув Наггит-Циль, мы тотчас же увидели два широких следа, протоптанных лошадьми: вчерашний вел к долине, а ночной сегодняшний, более свежий, – из долины в прерию. Сомнений не было: кайова ушли! Несмотря на это, мы все же спустились в долину и насколько можно обследовали ее, чтобы окончательно убедиться в отсутствии врага.

Затем мы заметили более свежие следы, уходившие вдаль от Наггит-Циль, и осмотрели их. Отпечатки были настолько четкими, что их нельзя было не заметить. Очевидно, кайова очень хотели, чтобы мы отправились вслед за ними, и поэтому умышленно оставляли следы даже в тех местах, где их обычно вообще не остается. Губы Виннету тронула легкая усмешка.

– Кайова хотели поступить мудро, но вышло наоборот. В этот раз их головы думали плохо!

Он специально произнес фразу громко, чтобы его услышал наш пленник, которого мы везли с собой. Обратясь непосредственно к нему, Виннету добавил:

– Если мы не освободим Сэма Хокенса или услышим, что его подвергли пыткам, тебе придется умереть. Если этого не случится и мы подарим тебе свободу, передай вашим воинам, что они поступают как малые дети. Никто из нас и не подумает отправиться по их следам.

Сказав это, Виннету велел свернуть и вместо юго-востока взять направление на восток. Мы находились между южным притоком Канейдиан и северным рукавом Ред-Ривер. Стало быть, молодой вождь апачей намеревался двигаться к последнему.

Лошади очень вымотались, и мы не могли двигаться с желаемой быстротой. К тому же запасы провианта подходили к концу. Нам предстояло заняться охотой, а это потребовало бы много времени, и, кроме того, мы могли случайно выдать себя.

К счастью, после полудня мы натолкнулись на небольшое стадо бизонов, которое двигалось на юг. Подстрелив двух коров, мы получили столько свежего мяса, что его хватило бы на целую неделю. Теперь можно было сосредоточиться на выполнении стоящей перед нами задачи.

На следующий день мы достигли северного рукава Ред-Ривер и поехали вниз по его течению. Воды в реке было мало, но берега ее зеленели сочной травой, которую охотно щипали наши кони.

Солт-Форк течет с запада, при этом впадая в Ред-Ривер с правой стороны. Их слияние образует угол, в вершине которого находилась в то время деревня кайова, вождем которых был Тангуа. Пока мы ехали по левому берегу, мы могли надеяться, что нас не заметят. Приблизившись к месту впадения Солт-Форк, мы из предосторожности удалились от берега и, описав большую дугу, снова выехали к реке лишь ранним утром следующего дня. На это у нас ушла целая ночь.

Теперь мы находились на стороне, противоположной той, откуда нас ждали кайова. Здесь мы подыскали место для привала, чтобы отдохнуть от утомительного ночного перехода, и апачи устроились спать. Однако ни мне, ни Виннету вздремнуть не пришлось. Вождь апачей решил немедленно отправиться на разведку и взял меня с собой.

Нам нужно было перебраться на другой берег реки, что не представляло больших затруднений, если бы в ней было больше воды. Теперь же нам пришлось пробраться подальше от своего лагеря, чтобы случайно не привлечь разведчиков противника, которые могли впоследствии напасть на наш след. Мы добрались до другой небольшой речушки, впадавшей в Ред-Ривер, направили в нее своих лошадей и, проехав по ее руслу против течения некоторое расстояние, чтобы замести следы, через полчаса вышли в открытую прерию. Теперь мы должны были снова вернуться к Ред-Ривер, к месту, отстоявшему от нашего лагеря на одну английскую милю.

Наш маневр занял немало времени, но и усилия наши не пропали даром. Еще не доехав до Ред-Ривер, мы увидели в прерии двух всадников, сопровождающих дюжину вьючных животных. Один из них скакал впереди, другой сзади подгонял нагруженных мулов. Они двигались справа от нас, и уже издали мы увидели по одежде, что всадники – не индейцы, а белые.

Они вскоре нас заметили и придержали лошадей. Если бы мы, не задерживаясь, проехали мимо, то вызвали бы немало подозрений. А переговорив с ними, могли бы получить важные сведения, ничем, в сущности, не рискуя.

– Поедем к ним? – спросил я Виннету.

– Да, – кивнул он. – Эти бледнолицые торговцы возвращаются от кайова. Они ведут с ними меновую торговлю. Но они не должны знать, кто мы такие.

– Конечно. Я выдам себя за служащего Индейского агентства, по службе направляющегося к кайова. Языка их я не знаю, потому взял с собой тебя – индейца племени пауни, проводника и переводчика.

– Хорошо, – улыбнулся Виннету. – Пусть мой брат поговорит с бледнолицыми.

Мы поскакали прямо к ним. Согласно обычаю Дикого Запада, оба всадника взяли ружья наперевес, ожидая от нас чего угодно.

– Уберите ваши пушки, господа! – крикнул я, подъезжая ближе. – Мы вовсе не собираемся вас покусать.

– Тем лучше для вас! – буркнул один из них. – Зубы и у нас имеются, а за ружья мы взялись не из страха, а по привычке. К тому же ваш вид вызывает у нас подозрение.