Via Combusta

Тут надо отметить эту особенность. Ведь чтобы понять, в каком направлении видит своё развитие автономное локальное общество в целом, достаточно бегло взглянуть на то, какие иностранные языки преимущественно изучаются его детьми. В случае с Есенией, основным был, естественно, английский, как базовый индикатор уровня образования современной молодёжи. А вторым языком, что снова не открытие, был немецкий, как дань социальной инерции от стандартов образования в распавшемся Союзе, с которым её мама и отчим себя плотно идентифицировали. Такое лингвистическое биполярное прошло-будущее. Но проевропейское.

Про отчима Есении, дядю Ираклия, плохого слова надо было ещё поискать. Да, возможно, её молодой взгляд мог уловить в их с мамой отношениях нотки эдакого социального договора, что ли, расчёта, не без этого. Однако, с другой стороны, и мама, и дядя Ираклий смотрелись в этом расчёте вполне гармонично. И надо спросить маму, насколько замечательно себя чувствовала женщина в годах, с ребёнком на руках, за спиной которой ощущалась забота и поддержка успешного и промышляющего небольшими жилищно-коммунальными городскими подрядами предпринимателя, которому ведь и тоже не так много было по жизни надо от семейных отношений. Это поколение родителей, вынесших маленьких детей на заре развала Союза, ведь не предъявляло особо завышенных требований к чувственности семейного уклада. Нет, это не сухость, не косность, не застой, нельзя так сказать. Просто такой уклад, постсоветский, ностальгический, меланхоличный отчасти, зато предсказуемый и спокойный. Тихая гавань в бурно меняющемся мире. Так же немаловажно отметить, что после бракосочетания с дядей Ираклием в семье раз и решились былые финансовые проблемы. А это, само по себе, дорогого стоило, по тем лихим временам.

Городское коммунальное хозяйство, доставшееся Санкт-Петербургу от Ленинграда, нельзя было назвать спокойным. Это достаточно нервоёмкая и насущная проблема и по сей день. А тогда, первые лучи демократии осветили широченный фронт работы, начиная от непочатого края и до бескрайней непочатости. Плюс, опять же, сосули. Поэтому, предприимчивому Ираклию, поймавшему вовремя ветер исторического момента, регулярно задувало в паруса городские заказы на ремонт автодорог, жилых и государственных строений и прочий комплекс обеспечения ЖКХ. А при наличии определённых и годами проверенных контактов на верхушке районного центра по распределению капзатрат и благодаря отсутствию жадности и особенной кавказской бережной обходительности к власть имущим Ираклию удавалось не только хорошо трудиться, но и возить русскую жену и её дочь по заграницам с завидной регулярностью.

Стоит остановиться и ещё на одном примечательном семейном обстоятельстве, а именно на том, что у дяди Ираклия с мамой Есении совместных детей как-то не получилось. Поначалу это создавало определённую нервозность, которая, впрочем, никогда не выходила наружу в семейных конфликтах. Да и что греха таить, не было таких конфликтов в этой семье. По отрывочной информации, корень проблемы крылся в каких-то особенностях генетического характера дяди Ираклия, а может, их обоих. Как бы то ни было, но в отсутствие своих детей дядя Ираклий переключал свою заботу, какая бы она ни была, целиком на падчерицу. Поэтому, если уж спросить её прямо, то вряд ли она могла упрекнуть отчима хоть в чём-то. А уж по концентрации модных вещей, одежды, косметики и аксессуаров эта питерская сударыня была вне досягаемости не только для многих одноклассниц, но и для иных сокурсниц.

Такое довольствие как нельзя более мощно поддерживало юную заносчивую особу в период совсем бурной молодости. Порой, она походила не столько на модно одетую и накрашенную девушку, сколько на размалёванного городского фрика, с претензией на дворцового сумасшедшего. А с другой стороны, это же работало! Высокая, стройная, исключительно миловидная девушка могла себе позволить одеваться так, как одевались картинки-образы её журналов. Случались ли конфликты с матерью на этой почве? Да, конечно же, случались. И раскол между их разными женскими интересами шёл порой как раз по линии воплощения образов. Ведь молодой Есении, человеку лёгкого поколения, уже было мало двух-трёх стандартных «луков» рабочей и колхозницы из журнала «Вязание». В отличие от своей мамы, которая порой уже грешила тем, что красилась сама для себя, эта модница просто системно по-другому думала, принимая правила игры в жизнь-театр предельно буквально. Широкая палитра всевозможных воплощений многократно усиливала женские возможности нашей симпатяшки, и поняла она это очень рано. Может быть, перевоплощение в эти образы происходило не всегда гармонично, не всегда деликатно и тонко. Но так кто же это мог заметить в данной возрастной группе, смотревшей на неё либо средним завистливым взглядом, либо по уши влюблённым, средним?