Ветер в клетке

– У тебя все в порядке? – играя бровями, уточняет Клэйтон. – Я так похож на извращенца, которому совсем некого лапать? Я просто помогаю.

– Нет. У тебя ведь есть жена. Ее ты лапаешь. На завтрак, обед и ужин, – парирую я.

– Давай обсудим это, – он вдруг резко останавливает меня, схватив за плечо. – Ты можешь спросить у меня, что хочешь, Мира. Ты многое поймешь. И успокоишься. Почему ты не хочешь просто поговорить?

– Я не хочу это обсуждать, – закрываю уши пальцами. – Ты меня обманывал, что тут обсуждать, Клэй? – немного уязвимо, интересуюсь я, ощущая, как колет в области грудной клетки.

– Хорошо. Давай сменим тему, – предлагает Клэй дипломатичным тоном.

– На какую же? Поговорим о погоде?

– Смотри, мы почти пришли, – Клэйтон вдруг, обращает мое внимание на вершину вулкана Батур. Предрассветное время подарило пространству чуть больше света, и я действительно могу разглядеть характерные хижины местных индонезийцев, что обустроили свои лагеря на вершине вулкана. Для них это способ заработка. Они знают, как много туристов взбираются на Батур и поэтому специально отстроили там небольшие палаточные домики, где хранят воду, чай, кофе и немного еды, чтобы продавать их раз в пять дороже уставшим путникам.

– Соберись, ты сможешь, – подбадривает меня Клэй, пока я взбираюсь наверх с жуткой отдышкой. Я похудела, конечно, но вот спортивнее не стала.

И кстати, чем выше, тем холоднее. Я сначала вспотела, затем жутко продрогла. Поэтому, в ближайшую хижину я вхожу практически без стука и опускаюсь на ближайшую лавку, пытаясь отдышаться. В хижине царит атмосфера скромного базара – повсюду стоят какие-то коробки с бананами и паки с водой. В меню: чай, кофе, банановые бутерброды. Местные разогревают воду греют на костре снаружи, и, забегая внутрь, постоянно суетятся вокруг прибывающих туристов.

Честно, я потратила так много калорий, что кажется, съем сейчас даже этот странный банановый бутерброд. С собой я еду не взяла, так как вода и толстовка итак сделала рюкзак чрезвычайно тяжелым и громоздким.

Несмотря на теплый худи, я все равно мерзну. Ветер настолько сильный, что уши продувает мгновенно. Клэйтон замечает, что я сижу и стучу зубами, грея ладони о кружку с чаем, и сразу же протягивает мне свою толстовку, оставаясь в тонкой черной водолазке.

– А ты? – едва дыша, уточняю я.

– Это термобелье. Грейся давай, – Клэй протягивает мне одноразовую тарелку с тем самым банановым бутербродом. Удивительно, но на вкус он кажется пищей Богов.

Хорошенько прогревшись, отдохнув и насытившись, я выхожу из хижины и опускаюсь рядом с Клэйтоном. Он занял небольшую лавку на вершине вулкана с лучшим видом на рассвет с Батура.

Удивительное зрелище открывается моему взору. По очереди гаснущие звезды, стремительно светлеющее небо, и огромные низкие облака, сквозь которые алыми мазками пробиваются первые лучи солнца.

Это так восхитительно, что у меня дух захватывает, а усталость забывается мгновенно. Этот адски сложный подъем без сомнений того стоил. Кажется, я могу бесконечно смотреть на три вещи: на рождение нового солнца, переливающиеся красновато-пурпурными оттенками небо, и…глаза Клэйтона Оушэна, которые он не сводит с меня.

Я медленно перевожу на Клэя взгляд, встречаясь с ними. Губы невольно растягиваются в улыбке…предательская реакция на его присутствие.

Я так скучала по нему. Осознаю это настолько остро, что невольно коснуться хочется. Прижаться, обнять.

Я все помню, ничего не забыла.

Меня все также сильно тянет к нему. Только теперь, кажется, что не только телом…ведь объятия – это не про возбуждение. Объятия, легкие прикосновения, мимолетные, но пылающие взгляды – это про энергию, про душевность, про близость. Про притяжение на всех уровнях, которому очень сложно противостоять. И, несмотря на раны…

– Что? Что ты так смотришь? – с хрипотцой выдыхает мой Океан.

– Ничего, – робко отвожу взор, закусывая губы.

– Ну скажи. Скажи это. Скажи, что скучала по мне.

– Я? Еще чего. Ты забыл, что было в тот день? – возмущаюсь я, скрестив на груди руки. – Зачем ты приехал? – звучит уже слабее, на одном отчаянном выдохе.

– Глупый вопрос. Чтобы увидеть тебя. Чтобы поговорить с тобой, – Клэй поворачивает меня за подбородок к себе. – В конце концов, чтобы помочь тебе, когда ты будешь падать. А я никогда не дам тебе упасть, Мира.

– Думаешь, я поверю словам? – фыркаю я, вспоминая красивые сказки Мэда.

– Поступков будет больше, – твердо и упрямо цедит Оушэн.

Я вновь отворачиваюсь.

Они все лжецы! Нельзя верить мужчинам. Сколько раз я верила…? Сколько? И сколько еще будет боли? Хватит, пожалуйста. Мне не нужны мужчины, чтобы быть счастливой.

Я счастлива. Счастлива одна! По крайней мере, так отчаянно стремлюсь к этому…

И снова он обхватывает меня за челюсть. Мягко и бережно. Чтобы поцеловать сладко, раскрыв языком губы. Мой разум в тумане, я сдаюсь в его плен без малейшего сопротивления. Еще и со стоном на выдохе. Это то, что ему нужно и Оушэн с триумфальным рыком забрал этот трофей. И углубил поцелуй, зажав меня крепче.