Versipellis

Два серых волка рыскали в высокой траве, пытаясь почувствовать Викторию. Но, казалось, что её здесь никогда и не было: столь крохотны были крупицы той силы, что исходили от нее. Брут уже был на взводе и готовился обвинить сына в глупом розыгрыше, когда они увидели вдалеке, почти у самой дороги, женскую фигуру, освещаемую лиловым светом магического луча. Она удалялась, а потом пропадала из виду, вставала и снова шла. Альфа сорвался с места, оставляя отца позади. Широкими прыжками, бегом, что со стороны напоминал полет, он за считанные минуты преодолел расстояние, отделявшее его от возлюбленной. Она шла словно в трансе: её руки безвольно повисли вдоль тела, шея роняла голову то в одну сторону, то в другую, рыжие локоны спутались, в них были видны стебельки сухих трав, а прекрасные небесно-голубые глаза оказались окружены сетью лопнувших сосудов. Арес воплотился человеком и схватил ее за плечи. Она медленно перевела взгляд и, через пару мгновений, будто вспомнив, кто стоит перед ней, разразилась новым градом слез. Виктория осела на землю, все ещё поддерживаемая им, схватившись за голову, зарыдала, не в силах ничего ответить обеспокоенному оборотню. Так их и догнал Брут. Больше прежнего нахмурившись, он заговорил с сыном так, будто девушки здесь и не было:

— И куда её в таком состоянии?

— Подождем открытия метро и…

— Ц! — прервал его отец. — Мне некуда вас обоих везти. Хоть на метро, хоть на личном кортеже.

— Но ты же говорил, обещал! — взревел альфа. — Что тебе и дня на все приготовления хватит. Что нас будут ждать, приютят! Я поверил тебе, как верил всегда, а ты…

Он уложил Викторию и вскочил, встав напротив отца. Его глаза горели жёлтым огнем, а кулаки непроизвольно сжимались. Брут не отводил взгляда. Вся его поза, мимика и то пренебрежение, с которым он говорил, ясно отражала его непоколебимое безразличие к неисполненным словам. Трещина в сознании Ареса продолжала увеличиваться.

Днём в еловом лесу на возвышенности…

Когда вернулся Оден со своими охотниками, женщины и дети уже вдоволь насытились лосины мясом. Те принесли двух зайцев и не крупного оленёнка. По законам всякой стаи, добыча была поделена поровну и я, из чистой вежливости, разделил вместе с ними трапезу. Вендиго, ещё несколько раз уходя к брошенной туше у озера, есть со всеми не стал. После непривычно длинного монолога он был отсраненнее обычного. Когда солнце уже было в зените, вожаки и мама вновь собрались на разговор. А я, подозвав резвившегося Хорса, хотел окончательно убедиться в принятом решении.

— Да, дядя Алекс? — по-военному отчеканил он.

— Скажи, если не секрет, а старейшины вашей стаи никогда не были в городе?

Подросток потупил взгляд, что меня немало напрягло.

— Дедушки никогда, а бабушка Деви бывает в городе, но… — он вновь запнулся, бегая взглядом по спинам других членов семьи, отдыхавших неподалеку. — У неё нет ступени. Она нелегал, ушла из леса раньше всех нас и живёт как человек, — проговорил Хорс на одном дыхании.

— То есть от нее Оден и знает об аместистовых системах?

— Да, верно, — поняв, что я уже знаю об отступнике в их семье, подросток заметно приободрился.