Вершины и пропасти

– Думаешь, что те расщелины настолько глубоки? – спросила она наконец. – На ту, что близ поля битвы была, у меня ушла целая колба мирцита, конечно, однако тут рудник под боком – недостатка в мирците точно не будет… Да и не надо её смыкать на всю глубину, сверху достаточно. Если больше не тревожить недра, то подземные твари вверх и не устремятся… Что такое?

Все, как один, смотрели на неё – кроме, пожалуй, Сидше, который продолжал греть руки у жаровни, изредка подсыпая к углям благовония из маленького полотняного мешочка, и делать вид, что ему совещание нисколько не интересно.

– Ты хочешь сказать, что одну расщелину сомкнула уже сама? – очень тихо осведомился Телор. – Без чужой помощи?

– С мирцитом, – осторожно подтвердила Фог, всё ещё не понимая, в чём подвох. – Колба целиком ушла, большая такая, на две пиалы для чая, говорю же… Ну, и я устала, конечно, скрывать не стану.

– Устала? Просто устала?

Она втянула голову в плечи, не понимая, за что её бранят – бранят ли вообще.

– Ну, немного.

Сэрим раскашлялся, и флейта у его губ издала резкую трель.

– Каков учитель, такова и ученица, – пробормотал он себе под нос. – Слыхала? – повысил он голос, обращаясь к Фог. – Ты спрашивала, отчего Телор сам не вышел и поубивал всех чудищ – вот тебе и ответ.

Она моргнула недоверчиво:

– То есть… потому что, э-э… Не мог?

Сэрим издал странный звук – нечто среднее между кудахтаньем и смешком; Телор порывисто отвернулся, но Эсхейд поймала его за руку и притянула к себе, а Онор с Лиурой, которые до того очевидно скучали, начали вдруг шушукаться, как дети, и поглядывать на Фог… А она совсем сконфузилась:

– Мало ли что, у всех свои трудности… Зато он, наверное, дом не взрывал, когда учился с поисковым маятником обращаться.

Онор оживилась:

– А ты взрывала?

– Случалось с дюжину раз, – призналась Фог, отчаянно краснея, и чуть не проговорилась, что последний раз случился едва ли не накануне побега из Шимры. – У меня вообще раньше мало что получалось; учитель говорил, что это потому, что я саму себя боюсь… Но это поначалу.

– А потом? – жадностью спросила Онор.

Судя по её лицу, она как раз представляла, как кого-то взрывает.

– Потом была гроза, дирижабль начал падать, и пришлось перестать бояться, – ответила Фог честно – и против воли искоса глянула на Сидше; на губах у него была призрачная улыбка – такая лёгкая, что она, пожалуй, могла и померещиться. – А когда я попала в пустыню, то оказалось, что любой силы мало, сколько б её ни было… Так мы пойдём расщелину сомкнуть? Полетим то есть.

Телор вдохнул полной грудью – и обернулся к столу, поправляя покосившийся венок:

– Полетим. А теперь подойди-ка ближе и покажи, которую расщелину ты сомкнула и докуда…

На севере говорили: «Не решил – не запрягай, а решил – так не зевай».

Едва окончился военный совет, как всё вокруг пришло в движение. На первый взгляд – суматошное и беспорядочное, но вскоре Фог поняла, что каждый занят своим делом. Кто-то – пленниками, кто-то – гурнами или обозами… Выступать решили двумя отрядами. Больший, во главе с Миррой и Кальвом, неспешно выдвинулся к тому месту, где прошла битва; Онор и Лиура отправились с ними, чтобы помочь с погребальными кострами. Эсхейд с полудюжиной доверенных дружинников и Телор отправились на дирижабле прямо к Кимень-горе – и Фогарта, конечно, вместе с ними.

От ночной непогоды и следа не осталось, лишь на западе тучи сбились в ком, как нечёсаная пряжа. В воздухе была разлита свежесть и прохлада – слабое напоминание о дожде, но с юга уже подул ветер, сухой, знойный; казалось, что он из пустыни родом, из самого сердца горячих песков… И чудился порой запах дыма. Из-за него становилось неуютно; вспоминалась отчего-то яростная стычка на улицах Ашраба, среди белых дворцов и каменных мостовых, та, последняя, когда Радхаб послал своих людей, чтобы задержать или уничтожить «Штерру». Ящерка-садхам тревожно ворочалась под стеклянным колпаком; флейта Сэрима, заткнутая за пояс, порой точно оживала – и тихо вздыхала, сама по себе.

Уже на подлёте к Кимень-горе стало ясно – что-то не так.

Часть склона была выжжена дочерна.

– Это что за напасть? – нахмурилась Эсхейд, подступая к смотровому стеклу почти вплотную. – Неужели здесь подземный огонь наружу вышел, как бывает на озере Арирамар?

Телор жестом попросил окулюс, надел и вгляделся; потом цокнул языком, не то разочарованно, не то обеспокоенно:

– Нет, пламя глубин тут ни при чём… Это кто-то заметал следы.

– Киморт? – спросила Фог, забирая окулюс назад; перед глазами отчего-то промелькнул образ того седовласого мужчины в пурпурной хисте, который свидетельствовал против неё перед лоргой.

– Киморт, – согласился Телор, недобро сощурившись. – И немалой силы. Вряд ли его сила, конечно, больше твоей, но в битве важно не это.

«Опыт, – подумала Фог. – Способность вложить в морт жестокое, убийственное стремление. Решимость. Быстрота».

Но вслух сказала только:

– Нельзя киморту идти против киморта, иначе появится вторая Земля злых чудес.