Веридор. Одержимый принц

И, не успел Кандор рот открыть, чтобы сказать что-то против, начала мелодично выводить строки, стройные и красивые, такие, что вместе с музыкой могли бы стать песней.

Как он однажды мир поразил:
Сердце свое он троим подарил!
Каждая — лучшая в мире невеста,
Лишь для четвертой не было места…
Первая, словно весенний цветок,
Нежная, хрупкая, как лепесток,
И неземная, как ангел небесный!
Лишь для четвертой не было места…
Средняя красивоглазой была,
Взглядом волшебным его завлекла,
С первой секунды он пронзил сердце!
Лишь для четвертой не было места…
Третья была как стихии порыв,
Вечной любовью его поразив.
Волей своей ему стала невестой.
Лишь для четвертой не было места…
Первая — радость прохладной росы,
Средняя — свежесть весенней грозы,
Третьей любви его было так мало,
Что первым двум в сердце места не стало.
Каплей соленой стекает слеза —
Он не забудет о них никогда.
Каждая — лучшая в мире невеста,
Но лишь четвертой жить в его сердце…

— Мне начинать ревновать? — притворно спокойным голосом вопросил Нарцисс, как только смолкла стихотворная часть предсказания.

— С чего бы? — изумленно вздернула брови Мариана. — Пророчество гласит о трех невестах Жестокого короля: Нинель Монруа, Лилиан Ла Виконтесс дю Трюмон и Вэллине Девиур. Меня Его Величество никогда замуж не звал, — и добавила, игриво сверкнув горящими янтарем очами в поллица. — У леди Лилиан были чудные огромные каре-зеленые глаза.

— Стих замечательный, — вклинился в их диалог «многоневестец», — я только не уловил, где тут о том, что «четвертая» — это таинственная северная принцесса, и о связи этих матримониальных божественных планов на меня и моего выбора Джанго как возможного Истинного Наследника.

— Про северную принцессу еще не зарифмовали, — просто заявила Мариана, — а что касается второго вопроса… Скажи, Кандор, где сейчас изумруд из церимониальной короны?

Его Величество досадливо скривился и недовольно пробурчал:

— Спрятал. Так хорошо, что теперь сам найти не могу.

— Что?! — мигом взвился Нарцисс. — Ты сдурел, Кандор?! Ты куда изумруд задевал?!

— А как ты думаешь, любимый, почему Жестокий король с таким трепетом относился к своим любимым сапогам, оберегая их почти маниакально? — едва сдерживая смех, как бы между прочим задала вопрос Мариана.

— Да, демон его побери! — взорвался Кандор, но не от злости, а от собственного бессилия. — Я решил, что надежнее всего будет, если изумруд всегда будет при мне! Да, я спрятал его в каблук правого сапога из своей любимой пары! А их кто-то спер! И я понятия не имею, где теперь их искать!

— Спешу открыть тебе имя вконец оборзевшего вора, — нарочито медленно, смакуя каждое слово, проговорила Мариана. — Сей невероятный потрясающий наглец зовется Его Светлостью крогнерцогом Веридора сиятельным лордом Джанговиром. И да, улизнул из-под твоего носа он в твоих сапогах, а до этого ходил практичеки все время в них, но ты не узнал свою излюбленную пару, поскольку Джанго не разделяет твою страсть к черному цвету и покрасил их в коричневый.

— В Хаос! — ругнулся Его Величество, вылетая из спальни, на ходу связываясь с лордом Дивом, выясняя точные координаты судна брата, и выкрикивая приказания, чтобы немедленно трубили сбор всей Чертой Тридцатки и послали вперед гонца в порт с сообщением, чтобы немедленно снаряжали корабль.

— Ну вот и еще один шаг к пророчеству, — отстраненно произнесла Мариана, глядя на распахнутую с ноги дверь в покои Его Величества.

— Я не совсем тебя понимаю, — признался Нарцисс.

— Все просто: если бы Кандор не назначил Джанго одним из участников отбора Истинного Наследника против его воли, то кронгерцог с королевским изумрудом сейчас был бы в Веридоре, а соответственно, и сам Кандор. А так он унес с собой важную тайну, не успев рассказать дочери о возможной опасности, и в его отсутствие случится то, что случится. И с корабля Джанго Кандор отправится не обратно в столицу, а в Сарату, где и встретит ту заветную любовь, о которой мечтал с юности.

— А что случится?

— Всему свое время, — последовал ответ Прорицательницы, как всегда туманный и загадочный.

Глава 6