Верь мне!

Элисон все утро боролась, чтобы устоять на ногах от эмоциональной перегрузки, события развивались лавинообразно: скорпион; падение в реку, которого она не помнила; затем пробуждение и отвратительное чувство, что ее раздевали, когда она была в беспамятстве; наконец, исповедь и бесконечные вопросы, причиняющие боль… И вот она должна теперь усвоить и пережить новую порцию информации: Зекери видел одного из вооруженных бандитов, дрался с ним и завладел его оружием. Может быть, теперь-то удастся выбраться отсюда? Телефон… Неужели он опять оставит ее здесь одну? О Боже! Она начинала терять контроль над собой… Но вот ей удалось собраться с последними силами, чтобы проговорить совершенно спокойно.

— Я не могу идти в такую даль. Ты вернешься за мной, — ее голос был слабым, но ровным, она говорила тем же тоном, что и вчера, когда он уходил, оставляя ее одну. Она явно боялась и пыталась скрыть это от него.

— Вот еще! — сказал Зекери твердо, стараясь подавить в себе страстное желание, не обращая внимание на ее робость перед ним, схватить ее, крепко обнять, сказать, что он всегда будет заботиться о ней, защищать ее от всех напастей.

Он справился с собой, понимая, что любое действие с его стороны против ее воли, — как бы ни было оно невинно, — может иметь для психики Элисон плохие последствия.

— Мы не пойдем отсюда никуда, пока не сможем пойти вместе.

Она настороженно взглянула на него, пытаясь поверить, что он не шутит. Мгновенно все изменилось, хотя все оставалось вроде бы прежним.

Может быть, хаосу в ее душе приходит конец? Если он действительно не покинет ее, может быть, жизнь снова обретет свою былую логику и смысл.

— Я обещаю это, — глядя в огромные глаза Элисон, Зекери и не подозревал о кардинальности ее выводов.

Ее эмоциональное напряжение достигло критической точки, Элисон боролась сама с собой и ей удалось победить — она ощущала доверие к Зекери. Хрупкая вера в него затеплилась в ее душе. И, осознав это, она почувствовала, что, наконец, сброшен с плеч груз тысячи страхов и кошмаров, преследовавших ее.

Он видел, что с ней происходит, и видел, что он победил. Зекери ликовал в душе. Доверие — и вообще-то вещь редкая и драгоценная в этом мире, но заслужить доверие этой женщины было поистине божественным даром. Даром, который накладывал на него обязательства… Благодарная улыбка осветила лицо Зекери. Боже, ему удалось добиться этого! После минутной слабости он озабоченно продолжал.

— Я беседовал со стариком. Его, кстати, зовут Перес. Я дал ему денег, чтобы он дозвонился до Райдера, Том должен прислать кого-нибудь за нами. Мне не удалось рассказать тебе все это прошлым вечером.

Он замолчал, видя, как луч надежды пробежал по ее лицу.

— Когда, когда они приедут за нами? И знают ли они, где мы? Знают они о пещере? Ты сказал старику…

Он перебил ее.

— Нет, я не сказал Пересу о пещере. Я сказал ему, что не знаю, где ты, — Зекери помолчал. — Я уверен, что он порядочный малый, но береженого Бог бережет.

Она опустила глаза, соглашаясь с ним в душе.

— Сегодня среда, — продолжал Зекери, слегка смущенный своей перестраховкой. — Если ничего не изменилось за это время, то Райдер должен был вернуться из Белиз-Сити вчера вечером. Мы всего лишь в 70 милях от группы. И теперь уже у них нет сомнения, что мы попали в беду.

Зекери беспокойно прохаживался по пещере.

— Если бы я был на месте Райдера, я послал бы кого-нибудь этим утром проехать весь наш путь, чтобы напасть на наши следы.

Он посмотрел на часы.

— Предположим, они выехали в шесть часов утра, дороги в такую погоду вполне проходимы. Значит, где-то через час можно ждать их появления в районе руин.

Он подбросил в огонь несколько валявшихся под ногами веточек.

— Они, конечно, не проедут тут по такой грязи. Но остановив машину на дороге, вполне смогут обойти окрестности пешком и поискать нас.

Зекери боялся, что она задаст напрашивающийся вопрос или скажет что-нибудь по этому поводу. Она ведь не может так далеко идти. И он не может бросить ее одну и пойти к дороге ждать машину, которая неизвестно придет или нет.

Зекери сменил тему.

— На некоторое время проблему еды мы решили, — вооружившись небольшой палочкой, он помешал в горшке суп с разварившимся цыпленком. — Этого хватит на день, но если они не появятся до завтра, нам придется туго.

Впрочем, для его фигуры будет полезно поголодать немного. Что же касается Элисон, то ей достанется львиная доля того, что плавает сейчас в глиняном горшке.

16

Дождливым серым утром Бол шел по дороге, направляясь к пойме реки. Такая погода вполне подходила для тяжелой работенки — расчистки земли от кустарника, который потом необходимо было сжечь. Он улыбался, вспоминая с гордостью своего новорожденного сына, спящего сейчас в колыбели. Нак была хорошей женой и матерью. Мужчины в деревне выращивали бобы и зерно, а женщины готовили бобы и мололи зерно, а потом выпекали из него хлеб, который хранил тепло мужских рук, взрастивших злаки. Бол услышал звук машины, подъезжающей со стороны Сан-Руиса, и посторонился, пропуская седан.