Верь мне

Притирка у моих мужчин проходит ожидаемо сложно. Награждается Сашка и свежими царапинами, и новыми испорченными ботинками. Кроме того, пару раз Габи нападает на него прямо во время нашего секса. Не могу не рассмеяться, когда это рыжее чудо в самый ответственный момент оказывается у Георгиева на спине. Настрой сбивает моментально. Отсмеявшись, я, естественно, принимаюсь воспитывать питомца.

Саня же сердито сопит и бегает курить.

– Это подло, Габриэль. За дверью оставишь – мяукаешь до одури и скребешься. Впустишь – нападаешь. Нехорошо так себя вести. Нас с тобой просто выселят. Ты этого добиваешься? Будем вдвоем жить на помойке! И никакого тебе паштета!

Эти разговоры, конечно же, особого эффекта не имеют. Приходится нам с Сашкой подстраиваться и заниматься сексом, когда этот монстр спит. Представляете? Будто у нас дома младенец… Очуметь, в общем.

В остальном все развивается прекрасно. Георгиев ездит в офис, чтобы управлять своей миллиардной компанией. Я сижу дома и пишу свою книгу.

– О чем она? – спрашивает Саша в один из вечеров.

– Обо мне… О тебе… О нас…

– Мм-м… Правда? И что именно ты там пишешь?

– Ну прямо сейчас я описывала наш первый поцелуй на сеновале.

– Серьезно? – оживляется мой темный принц. – Дай почитать. Мне тоже есть что сказать.

И он действительно вносит важные дополнения. Пока делится своими тогдашними мыслями, эмоциями и ощущениями, у нас обоих дико горят щеки. Но мы стараемся сохранять невозмутимость и сплоченно работать. Я долго обдумываю все, что он сказал. Прокручиваю его слова, когда сам Георгиев засыпает. Чувствую такой безумный трепет, который, кажется, не испытывала даже в то рассветное утро на сеновале. Ведь сейчас я точно знаю, что Саша любит меня так же сильно, как люблю его я. Он волновался больше меня тогда, теперь я это понимаю.

Помимо написания книги, в течение дня выделяю время, чтобы заняться «хвостами», которые у меня скопились по учебе.

А еще… Я готовлю для своего мужчины. Утром, в обед и вечером. С огромным удовольствием.

Седьмого января, на Даниной свадьбе, я решаюсь на очень рискованный шаг. Устав наблюдать за глубоко несчастной Людмилой Владимировной, в один момент подхожу к ней, беру за руку и веду на танцпол к Саше. Оба выражают гремучую смесь из эмоций – начиная от растерянности и заканчивая страхом. Но я не сдаюсь. Обнимаю его, обнимаю ее и заставляю их в итоге сомкнуть кольцо.

Вздрагиваем. Натужно вздыхаем. На эмоциях судорожно вцепляемся друг в друга руками.

Уверена, что наполниться слезами успевают больше трех пар глаз. Двое из этих трех слишком сильные, чтобы позволить этой влаге пролиться. Я же оставляю этих двоих на танцполе, как только понимаю, что не оттолкнут друг друга, и ухожу в дамскую комнату, чтобы проплакаться полноценно.

Там меня Саша позже и находит.

– Что ты здесь делаешь?

– Просто скучаю… Захотелось поскучать.

– Малыш… – вздыхает Георгиев, вкладывая в это обращение обожание, которое я способна видеть, слышать и чувствовать. – У тебя красный нос.

– А у тебя – глаза, Минотавр.

Кто кого? Да никто.

Мы не нуждаемся в победе друг над другом. Мы нуждаемся в любви.

В поисках ее и делаем встречные шаги. Прижимаясь к Сашиной рубашке пылающей щекой, прикрываю глаза и с тяжелыми частыми вздохами трусь об нее.

– Спасибо, родной… За то, что сумел простить.

– Спасибо тебе, родная… За то, что помогла эту силу откопать.

[1] Псалтырь, 90:7.

56

Я влюблен в тебя как пацан.

© Александр Георгиев

Под конец января отца, наконец, закрывают. Команды Градского и Полторацкого не зря свой хлеб едят – по совокупности приговоров что ему, что Машталеру, выписывают путевки на пожизненное.

Мама после всех проверок оставляет должность прокурора и спокойно выходит на пенсию.

А уже с середины февраля наша пятерка официально становится самой могущественной коллаборацией в городе. Не только потому, что победой «V STARS» завершается аукцион по принадлежавшему когда-то Машталерам «Южному региону». С подачи Титова мы вкладываемся и открываем еще несколько крупных перерабатывающих производств, которые в дальнейшем будут оказывать влияние не только на внутреннюю экономику юга, но и на ВВП государства.

– Почему в названии вашей финансовой группы, как вы ее сами называете, значится римская цифра пять? Кто из семи акционеров остается в тени? – слышим мы на нашей первой пресс-конференции.