Читаем Венгерский набоб полностью

Общее потрясение было столь велико, что никто слова не мог вымолвить. Лишь тяжкое, хриплое стенанье раздавалось, подобное реву зверя, пораженного в самое сердце. Это был страдальческий вопль смертельно оскорбленного старика. Узрев гроб и собственное имя на нем, вскочил он с места, простер руки, и ужасная улыбка исказила его лицо, которое тотчас стало заливаться устрашающей синевой. Дрожащие губы словно силились что-то выговорить, но лишь протяжное мучительное хрипенье срывалось с них. Он воздел руки к небу и вдруг, уронив их разом на лоб себе, пал навзничь в кресло с широко раскрытыми глазами.

Кровь застыла в жилах у свидетелей всего этого. Несколько мгновений никто не шевелился. Потом общество зашумело вдруг, загомонило, и весь порядок сразу нарушился. Кто кинулся к хозяину, - в постель его отнести, кто лекаря звал, кто гроб стаскивал со стола. Лишь двое продолжали сидеть в молчании: Киш да Кутьфальви.

Недавний троицын король, едва его благодетель лишился чувств, вперил взгляд в соседа, и тот, будто завороженный, оставался на месте, не в силах встать и уйти.

Тогда Киш, точно в прострации, нащупал тяжелый золотой кубок перед собой и, лишь только прибежавшие гайдуки вынесли Яноша Карпати, вскочил и с грянувшим, как выстрел, криком: "Убийца ты подлый с приятелем твоим!" плеснул с размаху содержимым ему в лицо.

Остальные все с вытянувшимися лицами бочком стали пробираться к дверям: кабы здесь похуже чего не вышло.

Оскорбленный поднялся медленно, отер платком бледное свое лицо, но, вместо того чтобы кинуться на обидчика, к общему изумлению, тоже попятился к выходу. Никто в толк не мог взять: в другое время косого взгляда достаточно, чтобы в порошок стереть невежу, а тут... Что на него нашло?

Его тоже взял страх. Когда они с молодым Карпати порешили послать старику гроб на день рождения, Кутьфальви думал, что ничем, кроме шутки, это не обернется, - ну потасовкой, самое большее, и заранее велел конюху оседлать лошадь для такого случая и ждать с ней под окном, чтобы удрать беспрепятственно. Но конца столь печального и он не предусмотрел, и когда Киш в глаза обозвал его убийцей, лишь похолодел весь, ничего не чувствуя ни возмущенья, ни обиды; ни о чем не думая, кроме одного: скорей в седло, и наутек; и ноги сами к двери его понесли.

- Нет, сударь, так мы не уйдем отсюда! - вскричал Киш и, бешеным кабаном перемахнув через стол, схватил уходящего за грудки. - Нет, сударь, прикончили старика, - справим и поминки!

Глаза Кутьфальви налились кровью; силясь оторвать от себя руки преследователя, тащил он его к дверям, но тот стальной хваткой держал его, заступая дорогу. Вмешаться и разнять их никто не осмелился. Оружия не было ни у того, ни у другого, но тем яростней схватились они; а что может быть ужаснее рукопашной? Кутьфальви на мизинце античную гемму носил с орех величиной и повернул теперь перстень у всех на глазах камнем наружу. У Киша в руке был золотой кубок, схваченный со стола. Борясь, приблизились они к самой двери; тут Кутьфальви в бешенстве занес кулак, норовя перстнем попасть прямо в висок противнику. Но Мишка уклонился проворно, и в тот же миг сам Кутьфальви с разбитой головой распростерся у порога.

Гости в ужасе кинулись врассыпную. Кареты, экипажи, несмотря на позднюю ночь, во все стороны понеслись из дворца, объятого страхом и тревогой. Только потешные огни все взлетали да взлетали в небо, и в вышине ярко горели видные издалека гигантские буквы: "Карпати".

Залитого кровью Банди Кутьфальви челядь понесла домой, в деревню в четырех часах ходьбы от Карпатфальвы.

И что удивительного, если пустившиеся наутек завернули к нему по долгу христианского милосердия: соболезнование выразить и убедиться, не легче ль пострадавшему. А уж попав туда, как было нижайшего почтения не засвидетельствовать пребывавшему там Абеллино, теперь уже безусловному наследнику огромных родовых имений Карпати.

Все видели ведь, как хватил удар завалившегося в кресло Яноша Карпати, - он, ежели и жив еще, непременно теперь помрет, и многие, движимые невольным внезапным расположением, уговаривали даже высокочтимого юного друга не медля, ночью же слетать в Карпатфальву и заявить свои права, опечатать имущество, чтобы не приголубили чего. Но Бела, который поспешил уже однажды и вернулся ни с чем, решил подостоверней подождать известий и пожаловать лишь на похороны. Тем паче, что прибывший на другое утро протопоп, который оставался в Карпатфальве узнать, не подмахнет ли барин Янчи дарственную для семинарии, новость привез зело прискорбную: старик, хоть и не испустил еще дух, в агонии уже, слова путного сказать не может (то бишь дарственную подмахнуть).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука