Венец терновый (2)

— Я даже не понимал поначалу, что поселив вместе людей, которые друг другу совершенно разные, они сами найдут и внедрят правила общения и механизмы взаимодействия…

— Эко ты завернул, государь. Тут все намного проще — купно и общинно жить проще, а люди нуждаются в помощи друг друга. Они на Новой Руси новые семьи обрели, и в рода сплотились — пусть не кровные, но по ремеслу. Ты смотри как в Галиче и других городах живут — тут кузнечная слобода, тут мануфактурные, там стекольщики, а за озером гончары и кирпичники. Про оружейников я вообще не говорю — ты для них батька и отец родной, как и для всего народа, впрочем.

Смалец хмыкнул, взял свежий зеленый лучок, посмотрел на заставленный блюдами стол, и выбрал отварную, молодую картошку. Захрустел с аппетитом так, что Юрий прицелился вилкой на кусок жареной белужины — такая рыба водилась в Азовском море и на Дону в изобилии, это в его времени стала чрезвычайной редкостью, реликтом на грани вымирания.

— Будем здравы, боярин, — по стаканам разлита горячительная жидкость, что тут же исчезла. Снова задымились сигары — Смалец сам перешел на них, отказавшись от доброй казацкой люльки.

— Ты людям не только землю и волю дал, Юрий Львович, ты им оружие вручил, чтобы они могли защитить тобой дарованное. Они казаками по духу стали, вот только отличие одно — ты для них царь, а не выборный атаман, коего за грехи можно в мешок и в воду.

Воля у наших людей есть — но нет вольницы!

И это хорошо — у нас теперь никогда не будет голытьбы, что только гулять может — все работают на благо державы. А, значит, на общину, на мир — и ответно защиту получают.

Смалец задумался на минуту, раскуривая сигару, пыхнул дымком и строгим тоном закончил:

— По нраву мне с самого начала многое показалось, по душе пришлось. Земской Собор осенью собрать нужно. Дело важное. Люди тебя поддержат, и любое решение, что всей «землею» примут, в жизнь воплощено будет. А кто супротив всей земли выступить похочет — раздавим!

«Раздавят, какие сомнения могут быть. Странное у меня государство вышло — по устройству на запорожцев и донцов походит — видимо сама жизнь на краю «Дикого Поля» свободных людей требует. С низовым самоуправлением похоже на казачьи порядки — выборные старейшины, старосты и «головы» всеми мирскими делами управляют. Налоги со всех сами собирают, причем честно — доходы ведь у всех на виду, как тут утаишь. Призрение убогим и вдовам оказывают, а судей выбирают по честности их. Все правильно, так и надо — люди устройство по себе подгоняют, так как нужно, чтобы порядок везде был и справедливость.

А вот с военной структурой — шалишь!

Никакой вольницы я тут не допущу — командный состав выбирать прямой путь в пропасть анархии. Потому казачьи области и были подчинены царями со временем, и там им быстро «выборность» офицерского состава прикончили, насколько я помню прошлое. Запорожцев так вообще приструнили, на Кубань переселили. Донцы повоевали с Москвой, да присмирели, сами под царскую руку попросились. Сейчас они соображать начали, выбирая между боярами и мною, ставку на меня уже сделали.

Надо только продумать, чтобы новых бояр не появилось — может быть нужно этот чин за личные заслуги каждого человека давать, не по происхождению и богатству?!

Олигархов ведь взращивать опасно — они всю страну под себя подминают. А потому их мотыгой гасить надо в зародыше, чтобы не тявкали! И сделать ставку только на служивых — тянешь лямку и не боишься кровь за страну пролить, так возглавляй дела государственные и неси ответственность, а если паразитировать у власти хочешь, то таких давить сразу надо, отсекать еще на подходе.

Тот же Смалец первый помощник, но деревенек и землицы не просит, против крепостничества яростно выступает, на поле боя первый, командует толково. Но я его давно знаю, других многих тоже — но число жителей растет непрерывно, как тут за всеми уследишь?!

Ставку надо делать на армию — это основа общества, в котором каждый обязан воевать и защищать державу, проливать за нее кровь, и если надо, то отдать жизнь!

Это и есть фильтр, что отсеивает людей на достойных и тех, кому доверять нельзя. Перед смертью все качества проявляются, и шелупонь всякая сразу сквозь сито проскочит как песок, останутся камни. Так-так, а ведь все верно — от глаз товарищей поганцы не спрячутся, они как на ладони и выбор будет падать на достойных.

А как это сделать?! Как?!»

Юрий задумался, лихорадочно прокручивая мысли в голове. Он даже не видел, как внимательно на него смотрит Смалец — тот давно понял, что когда государь неожиданно замолчал и смотрит с отсутствующим взглядом, будто ничего не видит, то лучше притаится и дышать через раз, чтобы с мысли не сбить неосторожным словом или движением.