Вэкфильдский священник

На другое утро я бодро пустился въ путь. Когомка моя съ каждымъ днемъ становилась легче, на подобіе той корзины хлба, о которой повствуетъ Эзопъ; потому что голландцы всякій разъ требовали съ меня денегъ за ночлегъ. Придя въ Лувэнъ, я подумалъ, что нечего заискивать покровительства младшихъ членовъ факультета, и прямо отправился къ главному профессору предлагать свои услуги. Вошелъ я къ нему; онъ меня принялъ, и я заявилъ, что такъ какъ, судя по слухамъ, у нихъ по части греческаго языка довольно слабо, то не угодно ли взять меня преподавателемъ этого предмета? Сначала профессоръ какъ будто усумнился въ моихъ способностяхъ, но я предложилъ ему проэкзаменовать меня и брался любую страницу греческаго автора сейчасъ перенести на латинскій языкъ. Видя, что я серьезно отношусь къ длу, онъ сказалъ мн слдующее:

— Посмотрите на меня, молодой человкъ:- я никогда не учился по-гречески и ничего не проигралъ отъ этого. Докторскую степень и дипломъ я получилъ безъ греческаго языка; десять тысячъ флориновъ платятъ мн ежегодно и безъ греческаго; аппетитъ у меня превосходный и безъ греческаго; короче сказать, прибавилъ онъ, я по-гречески не знаю, а потому — думаю, что въ немъ никакого проку нтъ.

Я очутился теперь такъ далеко отъ родины, что нечего было и думаль о возвращеніи; поэтому я отправился еще дальше. Я немного учился музык, голосъ у меня порядочный, и я ршился добывать себ пропитаніе тмъ, чмъ когда-то занимался ради собственнаго удовольствія. Проходя черезъ деревни, я водился то съ безобидными фламандскими крестьянами, то съ тми изъ французскихъ поселянъ, которые были настолько бдны, чтобы веселиться. Я замчалъ, что они вообще тмъ безпечне, чмъ больше нуждаются. Подходя подъ вечеръ къ жилищу крестьянина, я всегда начиналъ играть какой нибудь веселый мотивъ и получалъ за это не только ночлегъ, но и пропитаніе на слдующій день. Пробовалъ я раза два играть и для высшихъ особъ, но он находили мое исполненіе отвратительнымъ и не давали мн ни копйки. Это меня тмъ боле удивляло, что въ былыя времена, когда я игралъ только для забавы, вс слышавшіе меня въ обществ приходили въ восхищеніе отъ моей музыки, особенно дамы; теперь же, когда она стала для меня единственнымъ способомъ пропитанія, къ ней относились презрительно. Это доказываетъ, между прочимъ, что люди склонны унижать таланты, которыми человкъ кормится.

Такимъ образомъ дошелъ я до Парижа безъ всякой опредленной цли, намреваясь тамъ осмотрться немного и отправляться дальше. Парижане большіе охотники до такихъ иностранцевъ, у которыхъ денегъ много, предпочитая ихъ даже тмъ, у кого много ума; я ни тмъ, ни другимъ не могъ похвастаться и потому никто мною не плнялся. Походивъ по городу дней пять и полюбовавшись на лучшія зданія только съ улицы, я собирался ужъ покинуть это обиталище покупного гостепріимства, какъ вдругъ, идя по одной изъ главныхъ улицъ, встрчаю — кого же? Того самаго кузена, къ которому вы давали мн рекомендательное письмо! Я ему ужасно обрадовался, да и онъ, кажется, не былъ недоволенъ нашею встрчей. Онъ спросилъ, зачмъ я пріхалъ въ Парижъ, и сообщилъ мн, что привело его сюда. Оказалось, что онъ собираетъ коллекцію картинъ, медалей, гравюръ и всевозможныхъ античныхъ предметовъ для одного джентльмена въ Лондон, который вдругъ получилъ большое наслдство и вкусъ къ изящному. Я тмъ боле удивился такому занятію нашего родственника, что онъ не разъ мн говорилъ, что ровно ничего не смыслитъ въ вопросахъ искусства. Когда я его спросилъ, какимъ образомъ онъ въ столь короткое время могъ прослыть знатокомъ живописи, онъ уврилъ меня, что это длается очень легко и скоро, и для этого нужно лишь очень строго придерживаться двухъ правилъ: во-первыхъ, всегда говорить, что эта картина могла бы быть еще лучше, если бы художникъ потрудился ее отдлать какъ слдуетъ; во-вторыхъ — превозносить вс произведенія Пьетро Перуджино.

— Однако, сказалъ онъ, такъ какъ я уже училъ васъ когда-то искусству прослыть писателемъ въ Лондон, давайте я васъ научу, какъ надо покупать картины въ Париж.

Я съ величайшей готовностью согласился на его предложеніе: этимъ все-таки можно было жить кое-какъ, а я только тмъ и ограничивалъ теперь свое честолюбіе. Я отправился къ нему на квартиру и съ его помощію пріодлся получше. Вскор онъ сталъ брать меня съ собою на аукціоны картинъ, куда обыкновенно покупателями являлись члены англійской аристократіи. Къ немалому моему удивленію, онъ оказался хорошо знакомъ со знатью и разныя высокія особы при покупк картины или медали обращались къ нему за совтами, какъ къ человку, извстному своимъ развитымъ вкусомъ и званіемъ дла. При этихъ случаяхъ, онъ, съ своей стороны, обращался за помощію ко мн: каждый разъ, какъ спрашивали его совта, онъ пресерьезно отводилъ меня въ сторону, совщался, пожималъ плечами, строилъ глубокомысленную физіономію и, возвращаясь къ публик, утверждалъ, что въ такомъ важномъ вопрос не ршается высказать свое мнніе.