Ведьмак. Перекресток воронов (Анджей Сапковский)

— Примерно год назад, летом, – Элена Фиахра де Мерсо проводила мышь безучастным взглядом, – в замок Брунанбург прибыла дворянка из Ард Каррайга. Тайно и инкогнито. С пятнадцатилетней дочерью. Дворянка попросила убежища и защиты. Учитывая давнее знакомство, маркграф Линденброг предоставил ей и то, и другое. После короткого пребывания дворянка покинула замок и Мархию. Куда она направилась, было известно только маркграфу. Но уехала она одна. Дочь осталась у нас.

Геральту показалось, что после последних слов комендант слегка вздохнула. Но он не прерывал её рассказ.

— Дочь осталась, – повторила она. – Но незадолго до Мидинваэрне заболела и вскоре умерла. Маркграф тяжело это переживал.

Геральт догадывался о продолжении. И комендант без труда это поняла. Потому сократила рассказ.

— Началось ещё до конца Йуле. Девушка стала выходить из могилы как... Как ты сказал? Чудовище из группы упырей и подгруппы ночниц? Впрочем, люди не испытывали проблем с тем, чтобы назвать чудовище его настоящим именем. Ибо хотя всё держалось в строжайшей тайне, слухи было не удержать. Та дворянка из Ард Каррайга сбежала из столицы от отца. С дочерью, которая... Была одновременно её сестрой. И именно поэтому стала стрыгой. Чудовищем с огромными и очень острыми зубами.

— Стрыга, – Элена Фиахра де Мерсо всё ещё смотрела на пламя свечи, – начала делать то, что обычно делает стрыга. То есть вылезать из могилы по ночам и убивать людей. Без разбора.

— Истинное богатство Верхней Мархии, – продолжила она после паузы, – и маркграфа лично – это соль. Всё Предгорье, то есть западный склон Синих Гор, особенно окрестности Брунанбурга, стоит на огромных подземных залежах каменной соли высшего качества. Сейчас там уже работают три шахты, а добыча достигает нескольких тысяч центнеров в год. И перспективы куда больше. Под Брунанбургом вырос целый шахтёрский городок, там живёт добрая сотня горняков с семьями.

— К несчастью, кладбище и гробница стрыги находятся как раз рядом с этим городком и самой шахтой. Стрыга не утруждает себя дальними прогулками, и число жертв среди горняков растёт. И вдруг никто не хочет ни жить там, ни работать в маркграфской копи. Стрыга угрожает Мархии экономически.

— Скажешь, толпа горняков с кирками должна справиться с какой-то стрыгой, так? Но не справилась и не справляется. Поползли слухи. Дескать, стрыга – существо сверхъестественное и смертным с ней не совладать. Что каждый укушенный стрыгой сам станет стрыгой. Что и укуса не надо, достаточно одного взгляда. Что и взгляда не нужно – проклятие стрыги действует даже на расстоянии, и горе каждой беременной женщине в округе. А ко всему этому...

Она внезапно замолчала. Пламя свечи заколебалось, фитиль стрельнул и закоптил.

— Ко всему этому ходят слухи, что маркграф Линденброг и не помышляет об... уничтожении. Всё ещё тщетно ищет способ снять проклятие. И расколдовать девушку. Маркграф ищет, стрыга убивает, горняки бегут из Брунанбурга, народ волнуется. И требует, чтобы маркграф, наконец, что-то сделал. А конкретно – чтобы отбросил свои предубеждения. И призвал на помощь ведьмаков. Которых... Скажем так, недолюбливает.

Геральт мог бы кивнуть, но решил, что не стоит.

— В Стеклянной Горе, – комендант подняла голову, – ты снял чары, убив того, кто их наложил. В случае со стрыгой тоже так поступают?

— Нет. Совсем иначе. И чтобы было ясно: я не собираюсь ехать в Ард Каррайг убивать отца девочки.

— Хорошо знать.

Они помолчали.

— У меня странное чувство, – заговорил он, – или, скорее, предчувствие. Что ты говоришь мне не всё.

На самом деле у Геральта не было ни чувства, ни предчувствия, а в поведении и речи коменданта не было ничего, совершенно ничего, что могло бы указывать на неполную искренность. Он просто выстрелил наугад. И, удивительно, попал в цель.

Впрочем, мог бы и промахнуться. Потому что Элена Фиахра де Мерсо ничуть не смутилась.

— Я не привыкла, – посмотрела она ему в глаза поверх пламени свечи, – раскрывать все карты на первом свидании. А теперь иди отсюда. Выступаем на рассвете, нужно выспаться.

Глава одиннадцатая