Читаем Вечный всадник полностью

— Где бумажки? У вас в верхнем кармане! Можно взять?

— Не надо, я вам верю, — сказал человек.

Через год сын фокусника справлял новоселье, говорил тосты, хвалил отца, а тот сидел грустный и о чем-то думал

— «Не надо печалиться», — пропела фокуснику невестка.

И Бричкин сказал:

— Молодец, такого фокуса даже я от тебя не ожидал!

Тут фокусник схватился за сердце и прилег на кровать. Сын бросился к телефону вызывать «скорую», а жонглер стал подбадривать товарища:

— Не волнуйся, старик, ты всю жизнь работал, кое-чего накопил, а имея деньги, любой фокус показать можешь!

— Нет, — покачал головой фокусник. — Это не искусство. Настоящее искусство — это всю жизнь прожить честно!

Тут приехала «скорая», фокуснику сделали укол, ему стало лучше, и новоселье продолжалось. Бричкин поднял тост за товарища, который дал в своей жизни тысячи концертов и всегда нес людям настоящее искусство. Все за это выпили, кроме фокусника.

— Не могу, — сказал он, — сердце не позволяет…

<p><strong>ФОТОГРАФ</strong></p>

Долгие годы проработал Афанасий Иванович фотографом в южном санатории «Прибой», и скопилась у него масса нереализованных групповых фотографий, хотя снимал он отдыхающих в самых экзотических местах — у громадного каменного орла, взмахнувшего крылами не столько для полета, сколько для того, чтобы произвести впечатление на курортников; у аляповатого желто-красного бюста великого поэта, который воевал здесь с горцами и, воскресни сейчас, наверно, вызвал бы на дуэль скульптора; у грохочущей горной речки на перекинутом через нее изящном мосточке, оставленном нам в наследство от прошлых времен и построенном не только для передвижения, но и для украшения жизни.

Большинству отдыхающих нравились и орел, и бюст поэта, и даже мосточек, но фото покупали далеко не все. Афанасий Иванович однажды просмотрел нереализованные снимки, и его шатнуло от прорезавшей мозг мысли: «Неужели снятые на фото люди не нравятся сами себе?! — Афанасий Иванович смотрел на серьезные, в лучшем случае торжественно-напряженные, а иногда и вовсе угрюмые лица и все более убеждался в правоте своей мысли. — Я бы и сам не купил эти фото, — подумал он. — Им чего-то не хватает. Что-то не то в людях… Не на собрании все-таки находятся, а на отдыхе… Ну, конечно, им не хватает улыбки! Ведь человек хочет сохранить себя в памяти веселым! Тем более на курорте! Как я раньше не догадался?»

На следующий день Афанасий Иванович расположил отдыхающих веером у каменного орла, навел на группу объектив и загадочно произнес:

— Сейчас отсюда вылетит птичка!

Никто из курортников не улыбнулся.

— Честное слово, — растерянно продолжал Афанасий Иванович, — вылетит птичка! Не верите?

— Нет, — сказал пожилой нервный отдыхающий. — Щелкайте быстрей. У нас времени нету!

— Вы же на отдыхе! — покраснел фотограф. — Здесь всякое бывает! Сейчас вылетит птичка!

— Не вылетит! — уверенно сказал пожилой отдыхающий. — Или щелкайте, или мы дальше пойдем!

— Правильно! — поддержали его другие курортники. — Пусть птичка на обед вылетит, а здесь мы без нее обойдемся! Щелкайте!

Люди нахмурились еще больше, и фото вышло совсем никудышным.

У бюста поэта Афанасий Иванович рассказал отдыхающим курортную историю о том, как жена позвонила мужу из дома отдыха и спросила: «Как поживает наша кошечка?» — «Она сдохла», — ответил супруг. «О какой ужас! — воскликнула жена. — И зачем ты сказал об этом сразу? Нужно было подготовить меня, сказать, что наша кошечка сидела на крыше и, о чем-то задумавшись, упала и разбилась. Кстати, как поживает моя тетя?» — «Сидит на крыше!» — ответил супруг.

На мосточке фотограф рассказывал отдыхающим шутки из репертуара выдающихся эстрадников, улыбки вспыхивали на лицах людей, но гасли так быстро, что он не успевал запечатлеть их на пленке.

«Что же им мешает улыбаться в нашем образцовом санатории? — подумал Афанасий Иванович. — В образцовом… Может, им не нравится отдых у нас?»

Утром после завтрака фотограф повел отдыхающих к орлу и, взмахнув руками, не менее решительно, чем эта гордая птица, громко сказал:

— Дорогие товарищи! Вы отдыхаете в нашем чудесном санатории. Отдыхаете хорошо, но у нас еще имеются недостатки. Сейчас разгар сезона, санаторий переполнен, и врачи не в состоянии тщательно исследовать здоровье каждого из вас, уделить достаточное время лечению. Далее. У повара большая семья и громадный аппетит. Каждый вечер он тащит домой корзину продуктов. Официантки тоже не уходят с пустыми сумками. У них нет другого интереса, кроме воровства. Или закрывай на это глаза, или открывай, но оставайся без кадров. Далее. Культурник скуку наводит, человек примитивный, но трезвый. Предыдущий завклубом закончил институт культуры, но пропил стационарный магнитофон и вел танцы под баян, пока не пропил и его. Далее. Директор… Я ему как-то на собрании сказал обо всем этом, но он помрачнел и обиделся: «Зачем вы говорите о том, что у нас есть недостатки. Это грустно». — «Ладно, — сказал я, — я буду говорить о том, что у нас нет недостатков. Это действительно будет смешно!»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза