Вечный кролик

– Ты хоть осознаешь, сколько в этом твоем утверждении лицемерия? Какими бы мы, лисы, ни были жестокими, мы просто дилетанты по сравнению с людьми. Возможно, я обхожусь с твоими мохнатыми лесными друзьями немного жестоко, хотя exitus acta probat[38], Нокс. Но видишь ли, какое дело: вовсе не я и не мои лисиные сородичи безо всякого зазрения совести ежедневно подталкивают всю эту чертову планету к вымиранию.

Несколько секунд он сверлил меня взглядом, и я беспокойно переминался с ноги на ногу.

– И не надо говорить, что ты лично ни в чем не виноват, – продолжил мистер Ллисъ, – потому что это не так. Своим молчанием ты поддерживаешь статус-кво, что доказывает твою причастность, а безразлично пожимая плечами, ты голосуешь за то, чтобы оставить все в точности так, как есть. Это не я убийца, Нокс, а ты – ты и все твои маленькие безволосые дружки-приматы с их глупыми прическами, длинными конечностями, разросшимся чувством собственной важности и манией величия.

Я почувствовал, что краснею под его взглядом.

– А теперь, – понизив голос сказал он, – можешь валить обратно и заняться своей честной и нужной работой, за которую тебе так хорошо платят. И чтоб к заходу солнца на моем столе лежало четыре имени.

Особого приглашения мне не потребовалось, и я быстро покинул кабинет.

– Все хорошо? – спросил Тоби, когда я вернулся за свой стол.

– Нет, – сказал я, – не совсем. Все плохо. Все очень плохо.

Ужин и бренди из одуванчиков

Из всех служивших кроликов больше всего наград за всю историю получила офицер ВВС Великобритании Даниэль «Базука» Кролик, катапультировавшаяся в небе над Ираком из истребителя-бомбардировщика «Торнадо», в который попала ракета «земля-воздух». Она написала о своем пленении довольно интересную книгу «Побег из Тикрита», хотя критикам не понравилось слишком детальное описание иракского салата в конце книги.

Весь день я вымучивал из себя решение, имена каких Лабораторных кроликов мне стоит передать мистеру Ллисъу. Наконец, я выбрал четырех уже умерших или давно пропавших без вести, причем с первого взгляда это было неочевидно. Кому-нибудь придется сначала их поискать, а это должно было дать мне пару дней, чтобы вздохнуть свободно.

Вечер был теплым, а небо – ясным, хотя его тут и там усеивали перистые хвостики облаков. Пока я и Тоби ехали обратно в Муч Хемлок, мы не разговаривали. Я был занят мыслями об опознавании, Взрывном Размножении, мистере Ллисъе, Конни и, конечно же, лисьей какашке, которую я нашел в нагрудном кармане, когда полез за солнцезащитными очками. Высадив Тоби, я поехал домой, помылся в душе, побрился и перебрал вещи в комоде, решая, что мне надеть, когда я пойду к Кроликам. Наконец я остановился на свободных брюках, белой рубашке и повседневной спортивной куртке. С тех пор как я все это купил, я набрал пару фунтов в весе, и вещи стали тесноваты, но другого приличного костюма у меня все равно не было. Я редко куда-нибудь выбирался.

Пиппа решила, что не пойдет со мной, потому что она как бы пообещала Тоби встретиться с ним в новом фьюжн ресторане уэльско-тайской кухни, недавно открывшемся в городке. Она уже разнюхала о сборе средств на выселение кроликов – это движение успели прозвать «кроличий Брекзит».

– Ты правда собираешься предложить им деньги, чтобы они свалили? – спросила она. – Мне кажется, не стоит становиться рупором для Маллетов – потом проблем не оберешься.

– Я буду тактичен, – сказал я. – В конце концов, может статься, что это хитрый план самих Кроликов. Обобрать до нитки всех, кто захочет пожертвовать на это деньги, – есть в этом какая-то поэзия.

– Если не считать священника, запустившего руку в пожертвования на починку крыши церкви.

– Да, – задумчиво сказал я. – Может быть, у меня получится договориться о каких-нибудь поблажках. Церковный кэшбэк, например.

Она сказала, чтобы я был осторожен, я пообещал, что буду, и направился к дому Кроликов.

Майор Кролик открыл дверь почти сразу же после того, как я постучал.

– Здравствуй, Питер, – радостно сказал он. – Ты ведь не против, если я буду называть тебя просто «Питер»?

Я сказал, что не против, и он ответил, что мне стоит называть его «Док», потому что все так делают.