Вечная любовь

- Она сильна, - Ланни опустился на колени рядом с плащом, на котором лежала Ульяна. - Нужно найти Печати раньше, чем она одержит над тобой верх.

- И что тогда? - спросила, хотя знала ответ. Но надежда услышать другое все еще теплилась.

- Тогда мы сможем провести ритуал и закрыть створки. Драконы займут свое место, а демоны останутся в Нижнем мире.

Не то, что хотелось услышать. Но это было правдой.

И судя по бегающему взгляду Шона, даже он смирился.

В груди снова потеплело. Бедный. Как ему тяжело!

- Шон!

Тот вскинулся и тут же оказался рядом и так сжал протянутую руку, что стало больно. С губ сорвалось имя:

- Лишана... Моя Принцесса.

Взгляд, полный тоски подходил больше собаке, чем Тигру. И Уля отвернулась, чтобы не видеть, не поддаться этим чувствам. Но страх уходил. Почему-то она верила, что Шон не причинит ей вреда.

- Значит, решено! Ищем Печати.

Уля кивнула. Ничего другого она предложить не могла, тем более что сейчас куда больше неясного будущего её занимало настоящее: Лишана. Раздвоение личности оказалось неприятным сюрпризом, хотя и полезным: Ульяна теперь понимала не только язык, но и происходящее, и эти знания вселяли надежду, что все обойдется. Если, конечно, Лишана не заявит права на тело.

- Вот только шизофрении мне не хватало! - бурчала Уля, устраиваясь поудобнее на жестком полу.

Плащ, служащий одновременно и матрасом, и одеялом, от холода не спасал. Плечо болело, и Ульяна подумала о Ланни.

- Ты как? - поинтересовалась у него.

- Вы о чем, принцесса?

- О твоих ранах, - пояснила и осеклась: сквозь окровавленные прорехи в одежде проглядывала здоровая кожа. Ни царапины, ни рубца.

Лишана тут же подсказала - почему. Цилинь - химера, созданная её отцом на смену оступившемуся Тигру. И его никто чудесных способностей не лишал. Другое дело, что и охотились на него потомки богов, которые сумели сковать его магию.

Но, кроме этого, Принцесса поделилась еще одним знанием. У Ули перехватило дыхание: это касалось Шона. Ему грозила опасность.

- Как быть с твоим наказанием?

Он махнул рукой:

- Где наша не пропадала!

Поговорка, произнесенная с легким акцентом, разозлила:

- Тебе так умереть не терпится? Если ты не подчинишься Жрице, что мы будем делать?

- Бежать! - Ланни поворошил угли, и его глаза поймали отблеск взлетевших искр. - Он сдаст нас при первой возможности.

- Да ты... - взвился Шон.

Они стояли лицом к лицу, готовые сцепиться насмерть. И только неудачная попытка Ульяны встать привела обоих в чувства:

- Принцесса, вам лучше лежать.

- Вы меня быстрее Аиджи угробите! Шон, есть ли способ избежать наказания?

Он покачал головой. Ульяна вздохнула: она это предвидела, но так не хотелось отпускать надежду в то, что все образуется.

- Не понимаю, зачем это было надо... - пробормотала она.

- Небесный Владыка знал о характере Белого Тигра и о том, что тот постарается освободить любимую, - встрял Ланни.

Но она и это знала. Отец Лишаны предусмотрел все: стоило Шону ослушаться, и его сердце начинало каменеть. Не терять чувствительность, а превращаться в камень. Постепенно, понемногу, чтобы дать время раскаявшемуся грешнику приползти к ногам хозяина.

- Я выдержу! - огрызнулся Шон. - Выдержу и дождусь Лишану! Она найдет способ.

- Ты сам знаешь, что это чушь! - фыркнул Ланни. - Если бы была такая возможность, мы бы уже знали. Принцесса, вам плохо?

Уля помотала головой, натягивая край плаща на лицо, чтобы скрыть слезы. Шон ждал, пока она исчезнет, растворится в Принцессе. Ради этого все и затеял. Это не было новостью, но почему-то стало очень больно.

- Вам нужно отдохнуть... Постарайтесь заснуть, а мы поищем лекарство, - предложил Ланни, забыв о противостоянии с Тигром.

- Опасно! - Улю познабливало, но она не признавалась в том, что ей все хуже. - Нельзя. Нельзя...

Перед глазами заклубился туман. Он темнел, превращаясь в грозовую тучу, а потом накрыл, как старое ватное одеяло, пролежавшее на даче всю зиму, и такое же влажное и вонючее.

25

Боль то уходила, то возвращалась. Ульяна чувствовала, что сидит на могучем звере, большом и гибком, но упасть не боялась: её обхватывали сильные руки, прижимая к надежной груди. Под жесткой тканью одежды билось сердце, только) рассмотреть что-то, кроме клубов тяжелого тумана, не получалось. Он поглощал даже звуки, так что и шагов неведомого зверя было не слышно. И только уверенная ладонь на спине не позволяла запаниковать, хотя каждое движение зверя отдавалось резкой болью, которая не отступала и во сне, и вскоре Ульяна перестала понимать, наяву все это или в горячечном бреду.

Лица коснулся холодный воздух, и тело охватил озноб.

- Потерпи, скоро станет легче, - руки обняли сильнее, стараясь закрыть от ветра и согреть. - Потерпи...

Она узнала этот голос, и боль ненадолго отступила перед радостью. Но чувства принадлежали не Ульяне. Она дернулась, размыкая объятия, и рухнула вниз, в черную пустоту.

Пол больно ударил по спине, вышибая из легких воздух, а в ране вспыхнул огонь, выжигая остатки памяти. Последнее, что услышала Ульяна - злобный рев неизвестного зверя.