Вацлав Гавел. Жизнь в истории

Итак, распределяя деньги от Яноуха, сам Гавел жил на собственные доходы – надо сказать, довольно высокие. Вскоре после освобождения он попросил Юнкера прислать ему 60 тысяч тузексовых бон, через год еще 50 тысяч. Одна бона, напомним, менялась на 5 крон, а средняя зарплата в Чехословакии тогда составляла около трех тысяч. Об уровне благосостояния Гавелов говорит и то, что глава семьи, по собственным подсчетам, раздал в долг четверть миллиона крон и сам не всегда помнил, кому, когда и сколько одалживал – а ведь в части случаев его удерживала от чрезмерной отзывчивости жена. Семейный бюджет контролировала Ольга, Гавел даже толком не знал цен на продукты и повседневные товары. Музыкант и журналист Ян Махачек вспоминает: когда на андеграундных концертах собирали деньги в шляпу или коробку, у Гавела часто оказывались только боны247.

Интересно также, что власти так ни разу и не попробовали помешать ему получать деньги от Юнкера – видимо, предполагает Кайзер, и в коммунистической Чехословакии «сохранялся дух австрийской бюрократии»248.

В 1986 году Гавелы прощаются со своей квартирой в Дейвицах и переезжают в фамильное гнездо на набережной Энгельса. Переезд потребовался, чтобы выручить из неловкой ситуации Ивана: его первая жена Квета вышла замуж за Иржи Динстбира, и молодая семья жила в этой квартире бок о бок с Иваном и его новой женой Дагмар. Как часто бывало в мире развитого социализма, пришлось устроить сложную цепочку обменов в духе советского фильма «По семейным обстоятельствам», но в итоге Вацлав и Ольга снова оказались в доме, построенном когда-то дедом Вацславом.

Последние большие пьесы. Перед революцией

«Первый драматург Европы»

Еще в самом начале «Писем Ольге» Гавел упоминает о том, что обдумывает пьесу на тему Фауста. К сожалению, тюрьма не стала подходящим местом для писания, а на свободе более злободневным для автора стал замысел «Largo Desolato». Однако в октябре 1985 года Гавел все-таки садится за письменный стол и снова наперекор своим писательским привычкам за десять дней создает новую пьесу – «Искушение» («Pokoušení»).

Главный герой – крупный ученый Йиндржих Фоустка; действие разворачивается в двух местах. Во-первых, это научно-исследовательский институт, воплощающий худшие стереотипы о советских НИИ: никто не занимается каким-либо полезным делом, в лучшем случае все уходят стоять в очереди за фруктами, а то и просто сплетничают и интригуют. Второе место действия – квартира Фоустки, который находится на пороге серьезного кризиса. Фоустка разуверился в настоящей науке и испытывает все больший интерес к эзотерике и магии, что ему приходится скрывать. Когда Фоустка пытается у себя дома вызвать дьявола, к нему внезапно приходит гость – неопрятный и пахнущий серой пенсионер-инвалид Фистула (если Фоустка – Фауст, то это имя отсылает к Мефистофелю). Со слов странного гостя сложно понять, действительно ли это дьявол, но он предлагает Фоустке сделку, наградой за которую будет любовь юной Маргариты. И на скорой вечеринке в институте Фоустке действительно удается очаровать девушку, которая не может устоять перед его искренними монологами:

Фоустка. Трагедия заключается в том, что современный человек отверг все, что превосходит его, высмеял саму идею, что может быть нечто выше его и что вообще жизнь его и мир могут иметь какой-то высший смысл! Он провозгласил себя первейшим авторитетом, чтобы потом с ужасом наблюдать, куда катится это «авторитетное» человечество.

Маргарита. Как просто и ясно. Я восхищаюсь вами! Вы так рассуждаете обо всем, так оригинально, по-своему, совсем иначе, чем другие. И как глубоко вы все постигаете! Я никогда не забуду этот вечер.249

В словах Фоустки легко найти отголоски действительных интеллектуальных поисков Вацлава Гавела, к которым его подталкивало окружение брата Ивана, состоящее из враждебных сциентизму религиозных интеллектуалов. Вспомним Зденека Нойбауэра и Радима Палоуша, чьи письма Иван переправлял Вацлаву в тюрьму. В 80-х годах Гавел регулярно посещает дискуссии и семинары их философского кружка «Kampademie».

Вопрос, является ли Фистула настоящей нечистой силой, разрешается в самом конце. Нет, Фистула обычный человек, который всего лишь подослан к Фоустке, чтобы его спровоцировать: увлечение ученого черной магией давно кажется его начальству подозрительным. А вот больнее всего расплачиваться приходится Маргарите – как и в «Фаусте» Гёте, девушка сходит с ума.