Ватерлоо. История битвы, определившей судьбу Европы

Люди после боя выглядели смертельно усталыми. На страшной жаре пороховой дым, пот и грязь образовали на лицах толстую корку, так что они казались мулатами… Многих приходилось заставлять покинуть строй, так как легко раненные сделали себе повязки самостоятельно, из-под них сочилась кровь, а сами повязки разбухли от крови. В бою за деревню приходилось много раз продираться через кусты. От этого рубашки и штаны у солдат изорвались настолько, что висели клочьями, а сквозь дыры виднелась голая кожа.

Пока Блюхер приходил в себя, командующим прусской армией временно стал его начальник штаба, умница Гнейзенау. Прусская армия потеряла 16 000 человек убитыми, раненными и взятыми в плен. Еще 8000 просто растворились в темноте и со всех ног бежали к дому, но корпус генерала Бюлова до поля битвы не добрался и остался невредим, и остатки армии решили перегруппировать под покровом ночи. В дневнике старшего офицера прусской армии – к сожалению, его имя неизвестно – сохранилось описание встречи с Гнейзенау в ту ночь:

Я нашел его в крестьянском доме. Жители покинули деревню, каждый дом был забит ранеными. Ни огня, ни питьевой воды, ни пищи. Мы сидели в маленькой комнатке, при тусклом свете масляной лампы. На полу стонали раненые. Сам генерал сидел на бочке с квашеной капустой, его сопровождали не более пяти человек. Всю ночь через деревню проходили растерянные солдаты. Никто не знал, откуда они пришли, куда направляются. Но боевой дух не угас. Все искали товарищей, чтобы восстановить строй.

Линьи стало победой Наполеона, но первой своей цели он не достиг – не уничтожил одну из союзных армий. Остается узнать, достиг ли он второй цели – отогнать прусскую армию от британо-голландской. Если это произошло, если Блюхер уведет свою армию на восток, в Пруссию, то Линьи можно считать победой великолепной.

Несмотря на то что прусская армия потерпела поражение, она еще способна была сражаться, как и ее командующий, Блюхер. Наутро после битвы он послал за полковником Хардинджем, британским офицером связи, потерявшим в бою левую руку, и назвал его lieber Freund, дорогим другом. Хардиндж вспоминал, что от маршала пахло шнапсом и ревенем. Первое лекарство он принял внутрь, вторым смазал ушибы. «Маршал Вперед» не утратил воинственности. Он был разбит, но не сломлен. «Мы потеряли день, – заметил Блюхер, – но не честь». Он был готов оправдать свое прозвище и снова идти в бой.

Его армия выжила, потому что не пришел корпус д’Эрлона.

Но не явились и британцы. Вот и еще одно сослагательное наклонение в истории – что, если бы Веллингтон пришел на помощь Блюхеру? Он обещал это сделать, если на него самого не нападут, но, пока Блюхер отчаянно бился при Линьи, всего в восьми километрах оттуда разыгралась другая битва.

Битва при Катр-Бра.

4. “Avancez, mes enfants, courage, encore une fois, Français!”

Четырехтысячное войско Бернгарда Саксен-Веймарского ранним утром той пятницы получило подкрепление в виде еще 4000 человек из голландской армии, но, к их счастью, маршал Ней медлил[10]. Он опасался ландшафта, думая, что тот скрывает целую армию Веллингтона, на самом же деле армия герцога изо всех сил спешила, чтобы добраться до перекрестка.