Вася Чапаев

Военные рассказы Васи взбудоражили быковских мальчишек. Как только деревня оставалась позади, босоногие, вихрастые всадники превращались в чудо-богатырей. Заморенные крестьянские лошаденки, помахивая нечесаными гривами, пускались в нескладный галоп.

А ночью у большого костра ребята как завороженные слушали рассказы про знаменитые битвы и подвиги великих полководцев. И каждый чувствовал, как бьется его мужественное сердце, как вольно дышит богатырская грудь, вздымая тяжелые латы.

Вася и сам удивлялся, откуда он знает столько всяких историй. И не догадывался, что обязан этим своей памяти. Ему довелось повидать много разного народа. И всегда получалось так, что, глядя в серьезные пытливые глаза неграмотного полуголодного мальчика, люди одаривали его всем прекрасным, что хранилось в их выдубленных суровой судьбой сердцах. Незаметно для себя Вася брал от каждого человека и берег в памяти злую и веселую побасенку, острое, меткое словцо и множество дорогих народу сказаний, передающихся из уст в уста от дедов внукам.

ВЕСЕЛЫЙ УГОДНИК

— А в нашей церкви богомаз сидит. Святых подправляет, которые совсем стерлись, — доложили Васе быковские друзья.

— Ребята, как пошабашим, айда смотреть? — загорелся Вася.

— Да не... Мы уже ходили.

— Теперь вы идите, — мямлили ребята и наконец признались: — Боязно! Шалый он, богомаз, и злющий.

— А мы пойдем, да, Васята?

— Как же! Обязательно надо сходить!

Приятелям повезло. Часов с девяти утра полил такой дождь, что плотникам пришлось бросить работу. Отцы залезли под навес и ворчали, поглядывая на затянутое тучами небо. Вася с Васятой, перемигнувшись, как стрижи, вылетели из сруба и пустились к церкви.

Потоптавшись в притворе, чтобы отлетела грязь с босых ног, ребята чинно вошли в церковь. Посреди ее, возвышаясь под самый купол, стоял деревянный помост, На куполе среди облаков, похожих на взбитые подушки, были нарисованы толстые ангелы с куриными крылышками.

Под помостом, на полу, стояло множество всяких банок, плошек, черепков с яркими, веселыми красками. Валялись разбросанные кисти.

Ребята сделали несколько шагов и остановились в смущенье: уж больно звонко прозвучало шлепанье босых ног по каменному полу. Со стен, неодобрительно поджав губы, смотрели святые. Наверху кто-то гулко закашлял. Васята потянул Васю за рукав.

— Пойдем отсюда, чего тут...

— Держи их! Они подслушивали! Они подсматривали! — загремело вслед уходящим ребятам. С помоста свешивалась кудлатая голова с зелеными глазищами и рыжей бородой. Голова скосила глаза и с издевкой осведомилась:

— Что, мальцы, святого труса празднуете? Вася вспыхнул:

— Не больно-то напугались!

— Подумаешь, страх какой... Залез наверх и орет, как лешак! — поддержал Васята.

— Смотри, какой храбрый народ! — удивилась голова и многозначительно прибавила: — Ну, погодите, я сейчас слезу.

Голова скрылась, и на помосте показался высокий мужчина в замазанном красками балахоне. Ловко хватаясь руками за перекладины, он стал спускаться. Васята рванулся к дверям, Вася удержал его:

— Погоди, успеем убежать.

Человек спустился и подошел к мальчикам.

— Будем знакомы. Меня зовут Федором Кузьмичом, а вас как?

Он протянул удивительно маленькую руку и так хорошо улыбнулся, что ребята тоже заулыбались.

— А меня зовут Васей...

— А я Васята.

— Очень приятно! Так чего же вы тут искали?

— Нам сказали, тут богомаз святых подправляет, вот и пришли... поглядеть. Это вы богомаз?

— Я, — засмеялся Федор Кузьмич. — А ваши ребята напугались и удрали!

— Это не наши, — это быковские, а мы пришлые. Из Балакова.

— Плотники мы, — солидно отрекомендовался Васята.

— Плотники? — переспросил Федор Кузьмич, с сомнением оглядывая щуплые фигурки приятелей.

Вася смутился.

— Да нет, наши отцы плотники, а мы только помогаем.

Васята укоризненно посмотрел на приятеля.

— Ну чего ты? Мы же с тобой всю зиму у Зудина работали. Сами, одни. Не верите? — обратился к художнику. — Вам кто этот помост строил?

— Плотник здешний, а что?

Васята важно откашлялся:

— А то, что никудышная работа! Скажи, Вась?

Вася критически осматривал помост:

— Н-да! Тоже плотник называется, на живульку сляпано!

— Почему на живульку?

— Потому, — поучительно заговорил Вася, — потому что растяжки неплотницки сделаны. Такими растяжками только плети бабы связывают. Хлипкий помост-то?

— Да, шатается.

— Ну вот, — заторопился Васята. — Их надо бы заподлицо и маненько в укос, а они напрямки, на один гвоздик пришиты.

— О-о, — с уважением протянул Федор Кузьмич. — Теперь вижу, что вы заправские плотники... Знаете, вы тут посидите, а я сбегаю в лавочку, поесть чего-нибудь куплю. С самого утра не евши. Приду — посидим, поговорим. Идет?

— Что ж, можно посидеть, все равно нам работать нельзя — дождь.

— Только вы недолго! — забеспокоился Васята. — А то нас еще выгонят отсюда!

— Я скоро! — крикнул художник. — Вот я как шагать буду! — Он высоко поднял ногу и сделал огромный шаг в дверь.

Оставшись одни, ребята от нечего делать стали бродить по церкви. В одном углу Вася увидел небрежно брошенный топор, пилу и рассыпанные гвозди.