Варнак. "Мертвая вода"

Следующий час я потратил в лихорадочной беготне. Женщины долго упирались, спорили до хрипа и проклинали заезжего лекаря, но тут выполз Дир и торжественно поклялся в том, что он рыцарь и действительно должен побеждать драконов. Причем поклялся он так хитроумно, что про болезнь ни слова не сказал, но так получилось, что островитянки связали его немощь именно с длительным драконоборским воздержанием. Потом я тащился пешком на другую сторону острова, мотивируя это обрядом призыва дракона. Рыцарь взял с островитянок слово, что мне никто мешать не будет.

– Значит так, – объяснил я Алиске в сотый раз, – рыцарь тебя слегка поколотит мечом. Плашмя, поняла? А ты порычи громко, зубами поклацай, изобрази битву. Но есть его не нужно, хорошо? Поборись там, в песке его поваляй...

Алиска ворчала, рычала, презрительно фыркала и то и дело норовила растянуться на песке. Пришлось притащить Чука, вручить ему меч и репетировать. После десятой попытки худо-бедно получилось. Бледный Чук с закрытыми глазами размахивал мечом, Алиска терпеливо махала лапами над головой боцмана, которого чуть воздушным потоком не сносило. Заключительным аккордом был сокрушительный удар по Алиске и изображение умирающего рыцаря, что из последних сил просит похоронить его на родине. Дамы в слезах, я со скорбным видом отплываю с трупом убиенного на борту. Ничего лучше я придумать не сумел.

– Ты его только не прибей, пожалуйста, – увещевал я Алиску. – Этот рыцарь на этом острове не нужен. Из-за него соседи страдают вон на том острове.

Виверна внимательно слушала, поглядывала на соседний остров, но особого понимания я в ее взгляде не видел. Скорее, там крылось недоумение очередными хозяйскими закидонами пополам с вопросом – отчего это ее должен безнаказанно пытаться выпотрошить какой-то там рыцарь. Чук накидался ромом и снова встал напротив с мечом. Упакован он был в одну из пиратских кольчуг, что ему оказалась до колен.

– Алиска, я тебя добром прошу, – не сдавался я, командуя спектаклем. – Он тебя понарошку прибьет, потом мы его заберем на корабль и за наградой к соседям. Я там жирных коз видел, выбью тебе штук двадцать. Да не грызи ты его так! Это же Чук! Плюнь сейчас же! Сломаешь!

К вечеру на пляж выбрался Дир. В полном доспехе, с мечом, щитом и в шлеме. Проинструктировал я его досконально, но он все равно порядком нервничал и переживал. Особенно его донимал вопрос об обмане диких, но все же дам. Я справедливо указал на то, что он пленник, его пытают и на его рыцарский кодекс тут плюют с самой высокой пальмы. А так он останется в памяти этих самых дам, как павший в тяжком бою с чудовищем героем.

– Готовься, сейчас все будет, – успокоил я, украдкой поглядывая по сторонам. – Ты только не забудь, все должно выглядеть натурально.

– Я все еще не вполне уверен...

Алиска спикировала с небес, рухнула на пляж и вжалась в песок. Земля чуть дрогнула под тяжестью огромного тела, а Алиска тут же распахнула пасть и взревела так, что пальмы пригнулись. Я, честно говоря, сам едва не обделался, уж очень талантливо она играла. Глазища налились кровью, зубы блестели, а гребень встал дыбом. Она хлестнула хвостом, срубив несколько пальм и уставилась на рыцаря кровожадно и с лютой злобой. Я на всякий случай ткнул в него пальцем и сместился на пару шагов в сторону.

– Это что? – пропищал Дир, едва не упустив оружие. – Это не дракон.

– Виверна, – зло выдавил я, – не видишь? Врежь ей правдоподобно, пару раз. Потом – как договаривались, понял?

– Виверна не подходит! Мы условились о драконе, – заблеял рыцарь, нервно топчась на месте, – а не об этой адской твари. Она сожрет меня!

– Да ты охренел, военный? – яростно зашептал я. – Или она, или тебя девки до смерти заездят. Руби, говорю, меднолобый!

– Я…

– Чему вас учат, в академиях рыцарских? – шипел я, стараясь выдерживать перепуганный вид. – Атакуй!

– Мне… это… того…

– Алиска! – не выдержал я. – Давай сама!

Выкрикнув приказ, я припустил в сторону и прыгнул в кусты. Виверна зарычала, низко и люто, и поползла на рыцаря, буравя того очень недобрым взглядом. Дир закрылся щитом и вскинул меч, зубы выбивали дробь, а колени подрагивали. В деревне ободряюще вопили дикарки, не высовываясь, впрочем, из-за изгороди. Я махал из кустов руками, жестами поясняя рыцарю, как рубануть эффектнее и максимально для Алиски безопасно. Но все пошло не по плану. У виверн, видимо, была стойкая неприязнь к рыцарскому сообществу в целом и к странствующим немощным рыцарям в частности. Распахнулась пасть, ослепительно сверкнули сахарные клыки и Дир с обреченным воплем исчез за частоколом зубов, упустив меч.

– Не понял! – заорал я, выкатившись кубарем из кустов. – Алиска, какого хрена? Плюнь гадость!

Но виверна оттолкнулась задними лапами, прыгнула вверх и хлопнула крыльями, уносясь прямиком к мужскому острову. Видимо, решила сама рыцаря на коз поменять, без хозяйских дурных идей. Крики в деревне стихли, сменившись могильной тишиной. Я поежился и маленькими шажками посеменил к океану, остро жалея, что не умею становиться невидимым.