Варяг. Мечи франков

Возможно, длинноволосые истолкуют это по-другому, но для любого воина все очевидно. Даже удивительно, как он сразу не сообразил!

И тут чело князя вновь избороздили морщины.

Воля волей, но есть же и традиции. Опять-таки, что главная святыня его островного княжества это именно храм. Главный храм на всех землях приморья и его окрестностей. Если другие жрецы Свентовита сочтут, что храм осквернен, то племена, почитающие верховного бога, не просто отвернутся от руян. Они вполне могут обвинить именно их в осквернении капища.

Гринь поглядел на верховного. Совсем недавно его слово было законом для тысяч. А теперь он просто жалкий старик. Нет, нельзя его добивать. Пусть живет. Более того, пусть остается верховным жрецом. И никогда не забывает, что он теперь в долгу. Да, это правильное решение.

— Возьмите его, — сказал князь мявшимся поодаль жрецам. — Умойте и оденьте как подобает. Он…

Нет, с окончательным решением все же не следует торопиться.

— На закате, — сказал он. — На закате мы соберемся еще раз, и я скажу свое слово.

«А до того, — подумал он, — я еще раз поговорю со стариком. Как-то не верится, что он мужеложец. Никогда за ним подобного не замечалось. Хотя…»

Гринь вдруг понял: он совсем мало знает о том, что происходит на территориях, принадлежащих жрецам.

И это тоже неправильно. Ведь он, Гринь, князь руянский, а князь — хозяин на своей земле.

— Не получилось веселья, — сказал Сергей Рёреху. — Все же этот Гринь — слабак.

— Не думаю, — не согласился княжич. — В его интересах сделать вид, что ничего не было, и подмять храмовых под себя. Уважение к верховному подорвано, а если придет другой, еще не ясно, как с ним сложится. А еще эта пробитая чаша… Если слух об этом разойдется по словенским землям… Это ведь не единственный храм Свентовита, есть и другие. И каждый из них захочет стать первым.

«Я перестарался», — подумал Сергей. Тогда, ночью, мальчишка в нем взял верх и немного пошалил. Ему казалось: отличная шутка получится. Да и жрец ему сразу не понравился. Ну не любил Сергей жрецов. И не без оснований. Издавна это пошло. Еще с начала прошлой жизни, когда один такой волосатик брызгал слюной и орал: «Сжечь кощуна!» Много их было, жрецов поганых, язычников, желавших смерти и самому Сергею, и его близким. Он таких давил в прошлой жизни и в этой давить будет. Всех, кто станет у него на пути.

«Нет, — сказал он сам себе. — Я сделал как надо. И в своем праве. Эта тварь подставила нас под удар лютичей. Пусть отвечает».

Сергей расправил плечи… И поймал заинтересованный взгляд Рёреха.

Ну да, княжич тоже догадывается, что не Свентовит повеселился на жреческом подворье. Догадывается, но не справшивает.

А вот Сергею спросить — самое время.

— Как думаешь, а не пора ли Хрольву познакомить Гриня с лютичами, которых мы привезли?

— Я думаю: пора, — ответил Рёрех.

И что интересно: Хрольв тоже был с этим согласен.

— Мы — руни[1]! — провозгласил Гринь. — Мы здесь издревле! И будем здесь вовеки, ибо это наша земля и наш бог Свентовит хранил ее и хранит!

Возражений со стороны слушателей не последовало. Наоборот, всеобщая поддержка. Внушительная. На площади собралась изрядная толпа. Жители города, представители соседних селений, гости острова.

Вчера князь объявил общий сбор. Что-то вроде местного варианта народного веча.

За пару часов сколотили помост, организовали места для ВИП-персон, в число которых вошли и Рёрех с Сергеем.

Нашлось место и для верховного, за два дня успевшего более-менее восстановиться, приодеться и вернуть большую часть прежней важности.

Но если для Сергея место неподалеку от князя руянского было достаточно почетным, то для верховного — радикальным падением статуса. Раньше-то он повыше князя располагался.

— Мир нам дарил Свентовит! Урожаи богатые, обильные нам и пращурам нашим! Но прошли тучные времена! Грядут времена страшные!

Гринь сделал паузу. Как раз такую, чтобы слушатели прониклись, но зароптать не успели.

— Меч бога поразил чашу нашего благополучия! — воскликнул он. — Мы видели это! И мы устрашились! — Снова пауза. И, накрывая нарастающий ропот: — Но видели мы и другое! Разгневался бог наш! И поделом! Разгневался, но не покарал! Да, меч поразил чашу нашего изобилия. Но то был наш меч, а не чужой. Путь меча, а не мирного рала! Я вижу: бог указует нам путь. И мы пойдем его путем!

Тут верховный не выдержал. Сергей не знал, каковы были его договоренности с Гринем, но тот, похоже, их нарушил. И его можно понять. Уж очень расстроился князь, когда узнал о провалившейся операции «Заложник».

— Ты не жрец! — зычным, натренированным за годы служения голосом провозгласил верховный. — Откуда тебе знать, чего хочет бог?

— А ты знаешь? — осведомился Гринь.

— Да! — заявил жрец. — Я — уста бога нашего!

— Знаем, чьи ты уста, чашка с дыркой! — выкрикнул кто-то в толпе.

Кое-кто засмеялся. Но не все. Слух о нетрадиционной ориентации верховного уже распространился в массах, но многие не поверили. Репутация у жреца была крепка. Не первый десяток лет он занимал свой пост. Успел наработать.

— Ты сказал: знаешь, чего хочет бог, — сказал Гринь. — Это хорошо.