"В" - значит вторжение

— О, правильно. И, наверное, суд проделал такую же замечательную работу, как вы. И что теперь будет с Гасом?

— Не нужно переходить на личности. Мы все хотим, чтобы ему было лучше.

— Человек может говорить сам за себя. Почему это было сделано за его спиной?

— Согласно заявлению, у него проблемы со слухом, в придачу к периодам дезориентации.

Так что, даже если это было бы обычное слушание в суде, он недостаточно компетентен, чтобы участвовать. Миссис Рохас говорит, что вы и другие соседи не понимаете, в каком он состоянии.

— Ну, теперь уж мы точно знаем. Как эта Тасинато вообще узнала обо всем?

— Возможно, с ней связались из дома престарелых, или один из его врачей.

— Итак, как бы это ни случилось, теперь она его полностью контролирует? Финансы, недвижимость, лечение? Все это?

Мисс Салливан не ответила, что меня взбесило.

— Что вы за идиотка! Солана Рохас провела вас, как полную дуру. Она нас всех провела. И посмотрите на результат. Вы отдали его на растерзание стае волков.

Лицо Нэнси Салливан залилось краской, она опустила взгляд.

— Я не думаю, что нам стоит продолжать разговор. Может быть, вы предпочтете поговорить с моей начальницей. Мы с ней обсуждали это дело сегодня утром. Мы думали, вы почувствуете облегчение…

— Облегчение?

— Извините, если я огорчила вас. Может быть, я изложила все неправильно. Если так, прошу прощения. Вы позвонили, мы проверили и убедились, что он в надежных руках.

— Я абсолютно несогласна.

— Я не удивлена. Вы были настроены враждебно с той минуты, когда я вошла.

— Прекратите. Просто, прекратите. Это меня бесит. Если вы сейчас же не уберетесь, я начну кричать.

— Вы уже кричите, — сказала она сквозь зубы. — И, поверьте, это будет отражено в моем отчете.

Пока она засовывала бумаги в портфель и собирала свои вещи, я заметила слезы, катившиеся у нее по щекам.

Я закрыла лицо руками.

— Черт. Теперь я — злодейка в пьесе.

27

Через минуту после того, как она вышла за дверь, я схватила куртку и сумку и помчалась к зданию суда, куда вошла через боковую дверь и поднялась по широким, отделанным красной плиткой ступеням в верхний коридор. Арки на лестнице были открыты зимнему холоду и мои шаги отдавались эхом от мозаичных стен. Я прошла в офис окружного клерка и заполнила форму, запрашивающую файл на Огастуса Вронского.

Я была здесь семь недель назад, когда проверяла прошлое Соланы Рохас. Ясно, что я провалила то задание, но не знала, каким образом. Я села на один из двух деревянных стульев, и через шесть минут документы были у меня в руках.

Я прошла в дальний конец комнаты и села за стол, который был почти весь занят компьютером. Открыла папку и полистала документы, хотя, там особо не на что было смотреть. Передо мной была стандартная форма из четырех страниц. Бледный Х был напечатан в разных строчках сверху вниз страницы. Я пролистала документ до конца, где отметила имя юриста, представляющего Кристину Тасинато, мужчина, по имени Деннис Алтинова, с адресом во Флоресте. Был указан номер его телефона и факса, также, как и адрес Кристины Тасинато.

Вернувшись к первой странице, я начала с начала, просматривая заголовки и подзаголовки, видя то, что я уже знала. Огастус Вронский, обозначенный как опекаемый, был резидентом округа Санта-Терезы. Заявитель не являлся кредитором, должником или агентом кого бы то ни было. Заявителем была Солана Рохас, просившая суд назначить Кристину Тасинато опекуном Огастуса Вронского и его имущества.

Я подозревала, что Солана была сердцем всего дела, но все равно было ударом увидеть ее имя, аккуратно впечатанное в строку.

Под заголовком: «Характер и примерная цена собственности» все детали были обозначены «неизвестно», включая недвижимость, личную собственность и пенсию.

Также было отмечено, что опекаемый неспособен обеспечивать себя медицинским уходом, продуктами, одеждой и жильем. Подтверждающие факты, видимо, содержались в приложении, которое являлось частью «Конфеденциальной Дополнительной Информации»

«при сем файле». Документа не было и в помине, но, наверное, для того и термин «конфеденциальный».

В параграфе ниже был отмечен квадратик, обозначающий, что Гас Вронский, предлагаемый опекаемый, «полностью неспособен управлять своими финансовыми ресурсами, или сопротивляться мошенничеству или неподходящему влиянию.»

Опять же, подтверждающие факты были приведены в Конфеденциальной дополнительной информации, которая прилагалась к заявлению, но была недоступна для публики.

В конце стояли подписи юриста, Денниса Алтинова и опекуна, Кристины Тасинато.

Документ был выдан судом Санта-Терезы 19 января 1988 года.

Еще в папке был счет от «Агенства по уходу», расписанный по ценам и датам. За вторую половину декабря 1987 года и две первые недели 1988 года сумма составила 8726,73 долларов. Эта сумма подтверждалась счетом от Агенства по охране здоровья пожилых.