В жерле вулкана

Когда Рейнер подошел к тахте, Жизель спала. Он лег рядом и, прислушиваясь к жужжанию насекомых, начал разрабатывать план на завтра. Видимо, он ненадолго задремал, потому что проснулся, когда она подняла босые ноги на кровать, прильнула к нему, свернулась клубочком, как ребенок, и снова уснула – на сей раз в его объятиях.

– Они отрастут снова, – сказал Рейнер.

– Да.

Ее мягкие волосы кучкой лежали на кровати. Рейнер пытался орудовать ножницами, как заправский парикмахер, однако дело было более трудным, чем ему казалось. Впрочем, посмотрев в зеркало, Жизель сказала, что он справился молодцом.

– Какого цвета краска? – спросила она.

– Боюсь, черная. Испанская черная. – Он помог ей краситься, убедился, что светлых корней не осталось, после чего тщательно вымыл раковину и положил пустой флакон к остальным вещам, от которых надо было избавиться: к ее платью, чулкам, туфлям и чудесным локонам.

Он около часа ходил по магазинам и вернулся с джинсами и просторной блузкой, которая скрывала высокую грудь Жизели. Тушь для бровей не подошла – было слишком заметно, что это косметика, поэтому он снова взял флакон из-под краски и использовал последние сохранявшиеся там капли. Правда, нежные волоски на руках Жизели остались светлыми, но у блузки были рукава, достававшие до запястья.

Пока Рейнер изучал дом, она подрезала ресницы и ногти. На площадке между первым и вторым этажом каждая в своей нише стояли две огромные мавританские вазы, потемневшие от многолетней пыли. Он сунул сверток в одну из них.

Он не сказал Жизели о том, что пишут газеты, но по тем усилиям, которые Рейнер предпринял, чтобы изменить ее внешность, она должна была догадаться, что дело серьезно. Ее фотография вместе с моментальными снимками остатков сгоревшего особняка была напечатана на первых страницах трех самых популярных местных ежедневных газет. Полиция начала прочесывать все вокруг в поисках исчезнувшей женщины, которой предстояло ответить на «несколько серьезных обвинений», в том числе обвинение в поджоге и покушении на убийство. О Гарсиа дель Рио почти не упоминалось, если не считать его краткого заявления о том, что он «глубоко взволнован случившимся» и «удручен потерей одного из самых красивых поместий в стране».

Однако ни одна газета не упоминала о поиске самого Рейнера и результатах допроса на борту «Морской королевы». В этом не было ничего странного; если бы его обнаружили, то оставили бы это в тайне. Официальный ответ на запрос из Лондона гласил бы, что мистера Рейнера, высланного из страны согласно приказу местных властей, в последний раз видели в три часа утра на борту трансокеанского лайнера, вылетавшего из Сан-Доминго, и что подробности этого дела хранятся в архивах посла ее величества.

Вернувшись в номер, Рейнер увидел, что Жизель учится мужской походке перед висящим на стене зеркалом.

– Нужно немного шаркать ногами, – сказал он, – и перестать покачивать бедрами.

– Comment?[28]

Он повторил это по-французски. Жизель кивнула и послушно зашаркала веревочными подошвами по потертому паркету.

– Теперь немного ссутультесь. Подайте плечи вперед.

– Да. – Она посмотрела на свою блузку. – Я бы купила тонкий шарф, чтобы сделать грудь более плоской.

Рейнер нашел в своих вещах квадратный кусок шелка, разрезал пополам и заколол сзади; узел на спине был бы слишком заметен.

– Темные очки годятся?

Жизель надела их, и все тут же очутилось на своем месте. Перед ним стоял слегка растерянный юный испанец.

– Ну что, нормально?

– Ужасно. Вы перестали быть самой собой.

– Зачем вы это делаете? – спросила она, сняв очки и сосредоточенно глядя на них. – Теперь от меня нет никакой пользы. Вы же сами сказали, что уже нашли самолет.

– Сейчас мы выйдем в город и перекусим.

– Вы сильно рискуете. Меня разыскивают, а это значит, что…

– Они не найдут вас, Жизель. – Он заставил себя выбросить из головы картину того, как эта хрупкая фигурка стоит у стены напротив отряда с поднятыми винтовками. Если дойдет до того, отдаст ли он за нее жизнь? Возможно. Рейнер отвернулся и выглянул на улицу. Полиции поблизости не было, не это ничего не значило; тайная полиция ходила в штатском.

– Все чисто, – сказал он.

Она не сдвинулась с места. Рейнеру не хотелось тащить ее в город, но должна была прийти горничная, каждый день убиравшая номер.

– Я уже говорила, что после катастрофы с самолетом потеряла всю свою смелость. – Глаза женщины стали затравленными.

– Она вам и не понадобится. Вы неузнаваемы. А если понадобится, то почаще смотритесь в зеркало и вскоре привыкнете к мысли, что находитесь в полной безопасности.

– Они ищут и вас тоже. В одиночку вам было бы легче.