В заповедной глуши

…Де ла Рош ещё дважды брался за оружие. В первый раз — весной 99-го, когда на Сербию напало НАТО. Он поехал воевать добровольцем в отрядах знаменитого Ражнятовича и, вернувшись летом того же года в Россию, отправился на Кавказ. Кое-кто после Второй Чеченской с удивлением рассказывал о сухощавом длинноволосом чудаке в форме, сидевшей, как влитая — чудак сражался в отряде терских казаков и прославился, как беспощадный истребитель "чичиков". А в бою многие слышали, как он что-то бормочет — вроде бы по-французски… Кто-то разобрал слова…

БОГ НАМ ЩИТ, шептал капитан французских парашютистов, БОГ НАМ ЩИТ.

Из Сербии он привёз орден. С Кавказа — казачью шашку с серой надписью по клинку:

ЗА ПРАВОЕ ДЕЛО — РУБИ СМЕЛО!

Кто-то из предков де ла Роша летом 1812 года погиб от удара такой шашки в "деле" под Миром — а перед тем, говорят, раскроил не одну чубатую голову своим палашом. Но это были старые дела и старые счёты. Честные дела и честные счёты, не имевшие отношения к сожжённым деревням и содранной с женских грудей коже, к живьём закопанным в землю раненым солдатам и вынутым внутренностям детей…

…Когда наступило лето, Валька почти расстроился — он был уверен, что де ла Рош уедет куда-то в отпуск. И де ла Рош в самом деле уехал — но вместе со своими учениками. Как он это делал каждое лето, пояснили Вальке "старички".

В небольшом летнем лагере, затерянном в дебрях огромного заповедника, де ла Рош учил своих подопечных плавать, скакать верхом, стрелять из нескольких видов оружия, бегать, ночевать в лесу, снова драться… и играть в шахматы, писать сочинения и стихи, рассуждать о политике, усваивать манеры поведения в обществе. А ещё…возил на работу в фермерские хозяйства, расположенные по периметру лесов, заставляя мальчишек косить траву, ходить за скотиной, копать землю и осваивать технику. Это немного удивляло, но даже новички привыкали быстро и не спрашивали, зачем это нужно.

Однако, больше всего француз говорил мальчишкам о войне. Поднимая длинный тонкий палец, он цитировал — а ребята слушали его, раскрыв рты:

— Есть великие вещи — две, как одна.