В закоулках Мироздания

Третье, вытекающее из двух предыдущих – необходимо строжайше экономить патроны, запас которых у нас с собой хоть и велик, но все же ограничен. Рассчитывайте на то, что пополнения боезапаса в ближайшее время не будет.

Четвертое – есть сведения, что возвращение домой хоть трудно, но все же возможно, но для этого придется разобраться с этим миром и немного потрудиться. Вопросы есть?

Ответом капитану Серегину стал тяжелый, полный разочарования, вздох Антона.

– Ну, если так, – сказал Серегин, которому до Антоновых страданий было глубоко фиолетово, – направо и шагом марш!

Теперь наш путь пролегал вниз по ущелью. Весело и бодро мы шагали по берегу бурлящей реки. Вскоре мы миновали тот скальный выступ, где прятались от грозы; проходя мимо, мы избегали смотреть в его сторону, но помимо воли наши головы вновь и вновь поворачивались к тому месту, где нам пришлось испытать такой ужас… Там, у выступа, все еще лежали два высохших тела, и несколько крупных черных птиц уже деловито скакали по ним, время от времени разочарованно каркая.

Мы двигались вдоль речки все дальше и дальше от водопада, время от времени перепрыгивая небольшие ручейки с кристально чистой ледяной водой. Остановившись у первого же такого ручья, капитан Серегин приказал набрать воду во все имеющиеся у нас фляжки и баклажки, объяснив это тем, что, может, вода здесь и не редкость, но пить все же лучше из фляжки, чем хлебать прямо из реки. Извивающаяся вдоль берега речки тропа уходила вниз с небольшим уклоном, и идти по ней было легко. Дети, забыв обо всем, жадно глазели на речку, окружающие нас горы и растущие у тропы кусты из которых то и дело вылетали яркие птицы. Да и я тоже с интересом разглядывала окружающий ландшафт. И, хотя в целом это было обычное горное ущелье, все же я находила большой интерес в том, чтобы смотреть по сторонам – новые, невиданные места всегда волнуют воображение. Кроме того, растительный мир этого горного массива несколько отличался от того, к которому я привыкла в Уральских горах. Я отметила, что климат тут скорее субтропический, чем умеренный. Горный лес, теснящийся на склонах и дне ущелья, состоял не из елей, берез и осин, обычных для гор в средней полосе, а из достаточно теплолюбивых сосен, дубов, буков, грабов. Очень много было кустов малины, барбариса и дикого цитрона.

Ущелье делало плавные повороты, окружающие горы становились все более пологими. Очень скоро мы перестали слышать шум водопада, а место нашей стоянки окончательно исчезло из виду. Так мы шли полдня, потом сделали небольшой привал возле густых зарослей малиновых кустов, усыпанных небольшими белыми цветами и большим количеством зрелых и незрелых ягод. После этого мы двинулись дальше, довольные неожиданным сюрпризом в виде дикой малины – во время привала мои гаврики оборвали все спелые ягоды, до которых смогли дотянуться, и теперь щеголяли перемазанными в малиновом соке мордашками. Не отстали от них и спецназовцы, впрочем большую часть собранного урожая они галантно уступили мне и Нике. Я уже даже начала задумываться о том, что если так пойдет и дальше, то надо бы поискать какой-нибудь кустарник, прутья которого были бы пригодны для плетения корзин. В конце концов – рукодельница я или нет.

Характерно, что река по мере удаления от водопада становилась все шире и полноводней, а вода в ней все прохладнее и прохладнее. Очевидно, дело было в большом количестве впадающих в нее ручьев и мелких ручейков, которые то и дело путались под ногами. В одном месте нам даже пришлось попрыгать по камням, пересекая хоть узкий, но довольно бурный поток. При этом Антон умудрился поскользнуться, и чуть было не бултыхнулся в воду, и только могучая рука Змея, ухватившая его за шиворот, уберегла наше ходячее несчастье от очередного конфуза. К тому моменту уклон долины заметно уменьшился, и река, еще немного расширившись, уже не клекотала бурунами, а просто бежала вперед резвым потоком. Все это говорило о том, что мы приближаемся к тому месту, где она должна выйти на равнину.

Дети вели себя спокойно. Глядя на мальчишек, тихо разговаривающих о чем-то, я гадала, рассказал ли Димка своему другу о том, что произошло с ним в пещере. Меня беспокоило, что в таком случае вокруг Димки может возникнуть совсем ненужный в нашем положении ажиотаж, потому что такую новость будет очень трудно утаить от Яны с Асей. Но, похоже, все было в порядке – мальчик не спешил выкладывать эту историю. Тайно наблюдая за Димкой, я пыталась уловить в нем какие-нибудь изменения, но нет – вроде он остался прежним, таким же созерцательным флегматиком, разве что стал чуть более задумчивым. Ася же с Яной постоянно о чем-то шушукались, и это мне не очень нравилось. Когда девочки начинают вот так секретничать, это может означать одно из двух – либо они задумывают какую-нибудь интригу или проказу, либо обсуждают дела сердечные – оба варианта, насколько я знаю, не могли сулить ничего хорошего.