В высших сферах

Шагая рядом, они подошли к широкой каменной лестнице, которая вела вниз, на основной этаж.

Нежный голос за их спиной произнес:

— Мистер Мейтленд, вы не могли бы ответить еще на один вопрос?

— Я уже объяснил… — Алан повернулся и умолк.

— Я только хотела спросить, — сказала Шэрон Деверо, глядя на него с невинным видом, — куда вы направляетесь на ленч?

Вздрогнув от удивления и удовольствия, Алан спросил:

— Откуда ты вдруг появилась?

— Из весны, — сказал Том, глядя на шляпку Шэрон — воздушное сооружение из бархата и вуали. — Да вы и сами настоящая весна.

— Я была в суде, — с улыбкой сказала Шэрон. — Протиснулась сзади. Я не все поняла из происходившего, но Алан был великолепен, правда?

— О, безусловно, — сказал Том Льюис. — Просто так получилось, что судья был у него в кармане, но все равно он был замечателен.

— Разве адвокаты не должны быстро реагировать? — спросила Шэрон. — Никто не ответил на мой вопрос про ленч.

— Я ничего не планировал, — сказал Алан и тотчас радостно добавил: — Мы можем предложить тебе неплохую пиццу совсем рядом с нашим офисом.

И все трое пошли вниз по лестнице — Шэрон между ними.

— Или горячие масляные спагетти, — уговаривал Том. — С горячим жидким мясным соусом, который вытекает из обоих уголков рта и ручейками стекает по подбородку.

Шэрон рассмеялась:

— Как-нибудь я с удовольствием. Но я-то пришла сказать, что дедушка интересуется, не могли бы вы присоединиться к нему. Он очень хотел бы услышать непосредственно от вас, как обстоят дела.

Перспектива пойти с Шэрон была очень соблазнительна. Тем не менее Алан с сомнением посмотрел на свои часы.

— Это не займет много времени, — заверила его Шэрон. — У дедушки есть номер в «Джорджии». Он его держит на тот случай, когда находится в городе, а он сейчас здесь.

— Вы хотите сказать, — полюбопытствовал Том, — что за ним все время числится номер?

— Да, я понимаю, — кивнула Шэрон. — Это ужасно расточительно, и я всегда ему это говорю. Иногда он неделями этим номером не пользуется.

— О, я бы на этот счет не волновался, — беззаботно сказал ей Том, — я просто жалею, что сам никогда об этом не подумал. Всего лишь позавчера я попал в центре под проливной дождь, а укрыться можно было лишь в аптеке.

Шэрон снова рассмеялась. Спустившись по лестнице, они остановились.

Том Льюис окинул взглядом лица своих спутников: Шэрон — беспечная, раскованная; Алан — серьезный, задумчивый, мыслями все еще в зале суда, где утром слушалось его дело. И однако же, подумал Том Льюис, несмотря на внешнее различие, этих двоих связывала теплая общность. Он подозревал, что обоих могло интересовать одно и то же. Интересно, подумал он, осознают ли они это?

Вспомнив, что дома его ждет беременная жена, Том про себя с сожалением вздохнул, подумав о беззаботной одинокой жизни.

— Мне хочется пойти, — сказал Алан, да так и думал. Он взял Шэрон за локоть. — Но ты не станешь возражать, если мы немножко поторопимся? Я должен сегодня быть на слушании. — Он решил, что времени как раз в обрез, чтобы проявить учтивость и поставить сенатора Деверо в известность о том, как на данный момент обстоит дело.

Шэрон спросила:

— Вы присоединитесь к нам, мистер Льюис, верно?

Том отрицательно покачал головой:

— Так или иначе, я благодарен за приглашение, но это не мой спектакль. А вот до отеля я вас провожу.

Шагая между Аланом и Томом, внучка сенатора вышла вместе с ними из гулкого вестибюля здания Верховного суда через боковую дверь на Хорнби-стрит. Холод, царивший на узкой, зажатой меж высокими домами улице, кусал кожу в противоположность теплу внутри здания. Ледяной порыв ветра налетел на них, и Шэрон плотнее закуталась в отделанную соболем шубку. Ей приятна была близость Алана.

— Эта погода пришла к нам с океана, — сказал Том. Впереди чинили тротуар, и он провел их, петляя между машинами, на северо-западную часть Хорнби в направлении Уэст-Джорджия-стрит. — Сегодня, по-моему, самый холодный день зимы.

Шэрон одной рукой придерживала свою практически никудышную шляпку.

— Всякий раз, как я думаю об океане, — сказала она Алану, — мне вспоминается ваш безбилетник — каково это никогда не бывать на берегу. Корабль такой плохой, как пишут в газетах?

Он коротко ответил:

— Хуже некуда.

— А тебе будет очень неприятно — я имею в виду, действительно неприятно, — если ты не выиграешь?

С пылкостью, удивившей его самого, Алан ответил:

— Чертовски неприятно. Я подумаю о том, в какой прогнившей, вонючей стране я живу, если она может отказать бездомному… хорошему молодому человеку, который был бы ценным приобретением…

Том Льюис спокойно спросил:

— Ты уверен, что он был бы приобретением?

— Да. — В голосе Алана звучало удивление. — А ты нет?

— Нет, — сказал Том. — Я в этом не уверен.

— Почему? — спросила Шэрон.

Они приблизились к Уэст-Джорджия-стрит, подождали на перекрестке и на зеленый свет светофора перешли через улицу.

— Скажите же почему, — настаивала Шэрон.

— Сам не знаю, — сказал Том.