В убежище

Все краски жизни мгновенно исчезли с ее милого личика, остекленевшие глаза уставились в одну точку. Мне показалось, сейчас она упадет в обморок. Йерн бросился к ней и схватил ее за руку. А я забормотал:

— Мы просим у вас извинения за это вторжение… Наше любопытство вынудило нас…

Я спутался и почувствовал, как моя физиономия горит огнем, я не видел выхода из чрезвычайно неловкого положения.

— Ах, милый Рикерт, какие церемонии! Оставим эти глупые условности. Мой дом открыт для наших гостей. Здесь нет ни капканов, ни самострелов, — в его благодушном тоне слышалась неприкрытая ирония. — Это я должен просить прощения у вас и у ваших друзей за то, что напутал вас своим неожиданным появлением. Я закончил свои дела в Лиллезунде раньше, чем рассчитывал. Ну что ж, поскольку мой маленький секрет неожиданно раскрылся, видимо, будет уместно кое-что вам объяснить…

Он достал большой белоснежный платок и медленно вытер уголки рта, потом губы. Затем сказал:

— Это помещение — Попросту моя рабочая комната. А все эти предметы, которые вы тут видите, принадлежат Йоргену Улле. Его пиратские трофеи. Он побывал в доме уже после того, как стал плавать на «Кребсе», и прежде, чем исчезнуть навсегда…

Теперь Пале обстоятельно вытирал платком лоб. У меня создалось впечатление, что он нарочно затягивал паузу, выигрывая время.

— Как жарко сегодня, не правда ли? Так вот, мои милые друзья, вы, наверное, обращали внимание: любая комната обладает собственной аурой… Думаю, вам, милый Йерн, это хорошо известно. Старинные вещи, предметы излучают некую энергию, они могут много сообщить о своем прежнем владельце. А сейчас я работаю над темой, в которой важное место уделяется старой легенде про пиратский корабль «Кребс». И нигде в этом доме я не нашел столь непосредственного контакта с моей темой, как здесь, в этом старом чулане, ночью, в тиши, когда вещи раскрываются, оживают и способны говорить. Здесь меня охватывает чувство, что прошлое продолжает жить в этих предметах и в этих стенах, где все нетронуто…

— Но почему мне нельзя? — робко пискнула Лиззи.

— Я скажу, почему. Я хотел сохранить это место заповедным уголком именно потому, что присутствие современных людей — и твое присутствие, Лиззи, — легко разрушает атмосферу. Мертвые вещи стыдливы и робки, они замыкаются перед любопытными глазами. Они умолкают и отказываются говорить. А я хотел слушать их — без помех, в одиночестве. Я хотел удостоиться их доверия… Атмосфера хрупка, разрушить ее всегда легче, чем сохранить. Понятно? Я надеюсь, вы не обидитесь, если я предложу продолжить нашу беседу в другом месте?

Танкред сделал несколько шагов и представился. За ним последовала Эбба. Даже эта пара крайне самоуверенных людей испытывала смущение от безобразной неловкости нашего положения. И лишь Пале опять оказался на высоте.

Спускаясь по старой лестнице, я ощущал смутную досаду. И вдруг, неожиданно для себя самого, я позволил себе вопрос:

— Скажите, пожалуйста, а этот спасательный круг с эстонского корабля? Он ведь недавно…

— Ах да, конечно, я так и думал, что кто-то из вас обратит на него внимание! Вы наблюдательны, милый Рикерт! Разумеется, этот спасательный круг уже моя находка. Я нашел его поблизости, на одном островке… его прибило к берегу. Кажется, это было в апреле… Да, его принес я — в дополнение, так сказать, к коллекции… По-моему, он вполне подходит. Происшествие с эстонским кораблем придает старой легенде известную злободневность, не так ли? Надеюсь, вы не откажетесь выпить с нами по чашечке кофе?

* * *

— Не могу понять: шарлатан этот человек или настоящий исследователь со своими причудами? — сказала Эбба, когда через полчаса мы покинули дом Пале.

— Возможно, и то, и другое, — задумчиво проговорил Танкред. — Я хотел сказать: одно не исключает другого… Во всяком случае, там, наверху, он, конечно, пытался навесить нам лапшу на уши. Но сделано было красиво… Видно, он мастер по части импровизации. И по сути, он повел себя блестяще. Художественная натура, я бы сказал, талантливый человек…

— Но Лиззи я не завидую! — Эбба покачала головой. — Нет, не хотела бы я поменяться с ней мужьями, как ты считаешь, Карстен?

Йерн шел рядом с нами с отсутствующим видом.

— Тебе видней! — буркнул он и пожал плечами.

— Карстен, очнись! — сказал я. — Ты обнаружил что-то существенное?

— Две важные вещи.

— Выкладывай.

— Во-первых, Пале сказал неправду про спасательный круг.

— Не понял? — Танкред внимательно посмотрел на него.

— Он не мог найти круг с корабля случайно… Или он нашел этот круг не совсем пустым, или…

— Что ты имеешь в виду? Не пугай!

— Я внимательно осмотрел одежду и нашел на одних штанах, на внутреннем шве, ярлычок…

— Ну?! — воскликнули мы в один голос.

— Фирменный знак какой-то фабрики в Таллинне! Иными словами, в этих штанах раньше ходил эстонский матрос. На остальных вещах ярлыки срезаны, но там висела еще пара точно таких же брюк.

Эбба взяла Карстена под руку.

— Какой ты умница, Карстен! Мы тебя недооценивали…