В ту же реку

Кроме офицеров про мое участие никто ничего не знает, даже милиция. Официальной версией стала разработка подозреваемых силами заставы. Прилетевший майор пообещал медаль. Спросил, не хочу ли пойти в погранучилище, но, узнав про порок сердца, сочувственно поцокал языком и сказал «поищем другие пути сотрудничества». Он ходит в форме, но носит не пограничные зеленые петлицы, а приятного василькового цвета. Родственная погранцам контора, КГБ. И звание для наших краев немаленькое. Это в Москве даже полковники не котируются, а у нас в районе каждый капитан большой человек.

Что интересно, майор, когда со мной разговаривал, похвалил за то, что стал изучать «язык потенциального противника». Этот пассаж слышали пять человек, из них родители не в счет, значит, стуканул кто-то из троих гостей. На «железяку» намеков не было, значит, не Туз. Когда про переплетные работы заговорили, оказалось, что офицер знает про мою гордость, самодельный фальцбейн, сделанный из выброшенной на берег деревяшки. Я уважаю Марка Аркадьевича, он хороший человек, может быть прекрасный руководитель, не мне судить, но что такое фальцбейн, он точно не знает. Я сам его гладилкой зову, термин только в книжке по переплетным работам встречал. Выходит, неизвестно, стучат ли другие, но дядя Витя верняк постукивает.

Двух убийц взяли первого же мая, сразу после танцев, третий успел вернуться прошлой осенью на материк, но его обещали быстро отыскать. Автоматы по номерам пробили, отпечатки пальцев на смазке нашли, дальше пошли чистосердечные признания, переходящие в истерику. Убийцам светит статья 102, пункты «в» и «з». Выходит, если не вышка, то от восьми лет до трех пятилеток. Про подготовку налета на сберкассу оба подтвердили. Единственное, что идиоты не сказали, как они до материка добираться собирались? Думали захватить самолет, и что?

Наивные люди! В прошлом-будущем погранцы даже не стали пробовать брать их живыми. Про арест по поселку гуляли самые дикие слухи. Сам слышал, как подвыпившая компания у магазина рассуждала:

– КГБ оннако, мало-мало осень холосо тело знают. Туда-сюда хоти, мало-мало мноко тумай, спиона лови, оннако.

– Да какие шпионы! По пьяни они. Браконьерствовали, а наряд на них вышел. Зуда жаканом и стрельнул, а Афоня поддержал его с двух стволов картечью. Свисток вообще был не при делах, он рыбу из сети выпутывал.

– Погранцы их вычислили, а не КГБ. Проверили всех, кто где в тот день был, а потом собак пустили, те по запаху и нашли.

– Ну, врешь же! Какой запах! У нас почти в каждом доме стволы.

– В наряд, когда выходят, специальные пахучие метки на автоматы ставят. По ним и нашли. Мне еще на материке тетка рассказывала, у нее друг отца дяди брата, когда служил, сам такие ставил.

– Со спутника фотки проявили, увидели и сразу пожалте бриться.

– А что ж их прошлый год не проявили?

– Так пока руки дошли! Страна большая, пока проявят, пока посмотрят.

– Не! Фигня это! На заставе с вышки увидели, как Свисток автоматы в клуб принес, вот и взяли их сразу. Там знаешь какая оптика стоит!

– Ну что ты треплешься? Какая оптика! Что у нас в поселке с вышки смотреть? Девок раздетых? Так это летом.

– Сын у меня после танцев свою Ленку уговорить не мог, как дело было, вместе с ней лично видел. Не наши погранцы были и не районные. Вертаком горлохватов пригнали. Теракт готовили на девятое мая.

– Эти да, могли! Свисток не знаю, а Зуда мог. Он по жизни злой, как черт.

4.05.72

По классу гуляла сплетня. Кимба не пришла в школу и ложится в районную больницу на сохранение, срок месяцев семь-восемь. Кто папа, никто не знает, а сама она ничего не рассказывает.

Про арест двух парней говорили мало. Знать их многие знали, в поселке из неизвестных только проезжие, но жалеть не жалели. Погранцов у нас в поселке ценят. Даже коли кого они накрывали за браконьерством, то и те не обижались – такая у ребят служба. Убийство погранца – дело запредельно поганое, даже если по пьяни. С учетом того, что в погранвойска уходили чуть не четверть призывников из поселка, убийцам ребята не сочувствовали.

С Иркой, похоже, отношения закончились, толком не начавшись. Она заявила, что гулять со мной не будет, но очень меня уважает. Честное слово, в пятнадцать лет именно уважения девочки парню и не хватает!

Кстати, «уважали» меня теперь и ребята из старших классов. Типа я круто выступил на танцах с двумя флаконами в карманах пиджака. Да не бормоты, а настоящего коньяку! Однако тишком предупредили: «Наш Сашка хочет тебе морду набить», и обещали помочь, если что.

На большой перемене Ириска демонстративно прошествовала мимо моего стула и села к Комарихе. Та бросила строгий взгляд в мою сторону и о чем-то спросила. Донеслось «он, что…», в ответ Ирка покачала головой и зашептала. Лёлька вновь посмотрела на меня, но уже с сочувствием.

На литературе нужно было прочитать стихотворение на тему о войне. Когда Маша Юн с выражением прочитала Твардовского «Смерть есть смерть, ее прихода все мы ждем по старине», учительница спросила:

– Кто еще знает стихи о смерти на войне?