В тихом Провиденсе

УК: Странно, что в экстренных ситуациях мозг выборочно запоминает некоторые вещи. У того парня была олимпийка, такая с длинными рукавами и большими, обвислыми карманами, непромокаемая под дождём. Я ещё подумала, зачем в такую жару надевать недышащие вещи, они же превращаются в настоящие газовые камеры? И ещё я помню крик того мерзавца, он убегал в лес и в руке сжимал молоток, я только потом осознала, что это был очень длинный пистолет. Ещё долго? Я хочу проведать сына, а потом заглянуть к мужу.

ЭМ: Буквально последний вопрос: вы бы смогли опознать того человека?

УК: Если вы наденете на него проклятую олимпийку, я укажу его из тысячи…

***

По возвращению из больницы Атвуда детективы обнаружили, что в это знойное воскресенье, только и созданное для пляжного волейбола и прохладных напитков, не только они пребывают на службе. Подобное обстоятельство не могло не радовать, ощущение того, что параллельно с ними трудятся и другие профессионалы вызывало улыбку, хотя за прошедшие сутки оба успели измотаться.

Опущенные жалюзи на окнах их кабинета создавали видимость прохлады, но, тем не менее, Паскаль первым делом потянулся к пульту управления кондиционером. В кресле Матео сидел лысоватый старичок, который от скуки постукивал ногтями по лежащей у него на коленях папке и близоруко разглядывал развешанные по стенам фотографии.

– Прекрасного воскресного утра, господа детективы! – Бодро проговорил он, едва хозяева кабинета успели переступить порог. – Приятно знать, что молодёжь ещё в состоянии работать по выходным!

– Доброго утра, Профессор! – Ответил Паскаль, явно польщённый причислением своей особы к категории молодёжи.

Они поочерёдно пожали хиловатую ладонь старичка. Эктор опустился на стул для посетителей, Паскаль подъехал на своём кресле так, чтобы оказаться перед старичком. Выглядело это так, словно детективы готовились выслушать сказку или удивительную историю. В каком-то смысле так оно и было. Профессор явно имел, что им рассказать.

На самом деле никаким профессором Патрик Сэмпсон не являлся, это прозвище успело прилипнуть к нему за долгие годы работы оружейным экспертом. Среди полиции Джонстона ходили байки о том, что он по одному только запаху может распознать состав пороха, что он лучше любого боевика разбирается в огнестрельном оружии, и что через его руки прошло такое количество пистолетов, которого хватило бы для потопления целого крейсера.

Он пришёл в полицию ещё в семидесятых годах прошлого века, его стаж на данном поприще значительно превышал возраст Эктора, поэтому не было ничего удивительного в том, что за ним успело надёжно закрепиться звание Профессора. Многие величали его этим вполне заслуженным титулом, так что сам Сэмпсон с ним в конце концов свыкся и стал принимать как должное.

Несмотря на царящую за окнами жару, одет Патрик был в рубашку, глухо закрытую на все пуговицы и пиджак с кожаными накладками в районе локтей. Единственная блажь, которую он позволил себе августовским днём, заключалась в отсутствии галстука, который во все прочие дни неукоснительно обвивал его шею. Дополняли костюм идеально отутюженные брюки и старомодные туфли, вышедшие из моды несколько десятилетий назад. Его одежда лишний раз подчёркивала тот изящный и проницательный ум, что по-прежнему сохранял ясность мышления.

Эктор очень обрадовался, когда узнал, что экспертизу по делам писателей будет проводить именно Профессор.

– Думаю, вам предельно понятно, что я бы не стал дожидаться вас этим чудесным воскресным днём в вашем же кабинете, не имея на то достаточных причин. – Выражался он всегда витиевато, но неизменно доводил начатую мысль до конца. Этим он отличался не только от стариков, но и некоторых молодых людей, обделённых данным умением. – Для меня нет никаких трудов в том, чтобы пройти семь кварталов, а именно таково расстояние, отделяющее мой дом от полицейского управления, чтобы осмотреть некоторые пули и гильзы, обнаруженные вашими трудами. Следует отметить, что за вчерашний день я успел изучить и те образцы, которые нам прислали из Провиденса по делу Кэрри Уолш, и, само собой разумеющееся, пистолет, доставленный вчера поисковой группой. Не хотелось бы портить вам всю интригу, но заочно скажу, что я изначально был прав и уже по гильзам, оставленным возле тела Даррела Маршалла, правильно определил модель оружия.