В темном-темном лесу

— Скажи мне! — надавливала на него. — Почему я не могу знать?

Он поджал губы.

— Ты боишься, что я себе что-то сделаю? — вдруг догадалась. — Кто вбил это в твою голову? Кто сказал, что ты монстр?

— Мама, — признался он. — Он ненавидела отца и меня.

Я выдохнула, принимая тот факт, что мне еще долго придется сталкиваться с жестоким прошлым моего оборотня. Чтобы исправить его мышление уйдет не день и не месяц, но отступать я не собиралась.

— Ты не монстр. По сравнение со всеми жителями деревни, ты самый человечный. И пусть мой зверь не обижается, но я бы еще добавила белый и пушистый.

Слабая улыбка на его лице стала для меня облегчением.

— Мы пара. Считай супружеская по вашим законам. Кроме этого мы начинаем общаться мысленно. Между нами не должно быть секретов, тем более такого важно, как ношу ли я нашего ребенка.

Рука невольно накрыла живот.

— Малыш — это ответственность. О нем нужно заботится не с момента рождения, а с самого я зачатия. А как я могу это делать, не зная существует ли он?

Мои слова звучали достаточно убедительно, потому что я на самом деле верила в то, что говорила. И он это ощущал. Иремия прижался к моему лбу своим, прикрыл глаза. Внутри него происходило настоящее сражение. Ему предстояла переломать себя, побороть навязанное с детства мышление, раскрыться мне. Однако я не сомневалась, что он справиться, ведь самое важное место в жизни оборотня занимает его пара, поэтому он не захочет огорчить меня.

— Да, — выдохнул Иремия мне прямо в губы.

Я застыла, крепче сжав его бицепсы. Пусть я пыталась не думать о таком варианте, но в глубине души знала — это случилось. Все же услышать подтверждение из его уст сродни упавшей стены меж комнатами. Ошеломляющее шумно, пыльно, но бесповоротно.

— Что да? — хриплый шепот.

— Ты беременна.

— О Господи. Сколько?

Конечно я спрашивала не за дни (это я способна сама посчитать), а за количество детей.

— Один. Ты было больна. Тело не выдержало бы больше.

— Один — это хорошо. Нет три, четыре или пять. С одним я способна справиться. Одного рожать не так страшно.

Почему мой голос срывался?

— Ты испугалась? — и такая волна эмоций в этом вопросе.

— Не беременности, — поспешила заверить, потому что мой оборотень был очень чувствителен в этом плане, — а того насколько это реально. Все происходит так быстро, что я не успеваю опомниться. Я ведь только недавно прощалась с жизнью, а сейчас узнаю, что стану мамой. Я не успеваю за реальностью. Она меняться со скоростью сверхбыстрого поезда, который проносится мимо меня со свистящим звуком.

Иремия склонил голову на бок. Слишком запутанно я выразила свои мысли. Мой оборотень — этакий простоватый парень, добрый и чистый душой. И в этом было свое очарование. Он тот, на кого всегда можно положиться. Сильный, верный. Не зря сейчас вся женская половина мира сходила с ума по мужчинам-оборотням. Невероятный любовник и преданный муж в одном лице. Кто не захочет такого?

Я ласково потрепала его по бороде.

— Ты будешь хорошим папой.

— Откуда ты знаешь? — в этом вопросе таилось так много.

Он тоже как я подвергался опасениям.

— Потому что ты уже готов защищать его всеми способами.

Кивнув, он поцеловал меня в висок.

— Пойдем, я готов превратиться.

Мы углубились дальше в лес. Туда, где он считал будет безопасно. Небольшой участок с мелким кустарником, на который мы вышли, идеально ему подошел. Иремия на мгновение замер, оценивая обстановку, прислушиваясь, а затем принялся раздеваться. Я отошла от него немного. Опустилась на мягкую траву и принялась наблюдать.

— У-м-м, надо взять на заметку, что стриптиз в лунном свете выглядит очень эффектно.

Он посмотрел на меня томным взглядом, поиграл мышцами.

Если бы не проклятая знахарка, мы бы вовсю наслаждались медовым месяцем, а в итоге нам приходиться вести войну и оглядываться по сторонам в ожидании удара в спину.

— Ты справишься. Я верю в тебя, — подбодрила его.

Однако Иремия меня удивил.

— Теперь я тоже в этом не сомневаюсь, — он говорил достаточно уверено.

Что-то случилось с ним после услышанного, что напрочь убрало страх перед своим внутренним зверем.

— Что изменилось? Что так повлияло на тебя?

— Они захотели моего сына, — с рыком ответил Иремия.

Он находился на грани превращения. Глаза горели желтым. Мускулы напряглись, затвердели.

— Я должен защитить его! Тебя! Мой зверь со мной согласен.

Ага, значит повышенный защитный инстинкт оборотня сработал. Именно это примирило две его ипостаси. Могу только сказать, что я везучая. Когда мужчина преодолевает ради семьи это достойно восхищения.

— Тогда покажи мне его.

Меня окружили волны тепла. Ему понравились мои слова. Иремия сделал шаг назад. Откинул голову. Громко зарычал. Послышался хруст костей. В свете луны его превращение выглядело поистине волшебно. Таким оно и должно быть.