В шаге от пропасти

— Громова в подвал, комнату обыскать и мне доложить, — услышала она его грозный голос и победно улыбнулась.

«Игра стоила свеч, теперь-то Тимур поймет, каким был идиотом», — промелькнула в голове шальная мысль. Но, повернувшись на звук шагов, Карина вздрогнула и попятилась: управляющий появился в кабинете с длинной плетью в руках.

— Раздевайся, — холодно приказал он и принялся разминать пальцы, предвкушая приятное зрелище.

Где-то в глубине души Адольф любил Карину, но не собирался потакать всем ее прихотям. И если сейчас спустить ей все с рук, дальше может быть только хуже. Она должна четко уяснить свое место и помнить, кто ее хозяин.

— Адольф, пожалуйста…

— За такое я должен скормить тебя свиньям! Ты разве не понимаешь, что подставила всех нас? — он выглядел совершенно спокойным, хотя внутри бушевали нешуточные эмоции.

— Пощади, умоляю! Такого больше не повторится! — взмолилась Карина, упав перед ним на колени. Но ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Я сказал, раздевайся! Больше повторять не буду.

Базанова встала с пола и судорожно принялась снимать с себя одежду. Руки предательски тряслись, но злить управляющего еще сильнее она не хотела. Оставшись полностью обнаженной, неуверенно заглянула ему в глаза в надежде пробудить хоть что-то человеческое.

— Адольф, сжалься надо мной, я же люблю тебя!

Бушин ничего не ответил, лишь криво усмехнулся.

— Повернись, — с придыханием произнес он и, размахнувшись, разрезал плетью нежную кожу спины.

Карина взвизгнула от боли и уперлась руками в стену, чтобы удержать равновесие. Второй удар пришелся чуть выше, оставил яркий след на лопатках, а следующий скользнул по упругим ягодицам.

— Пожалуйста… — шептала она искусанными в кровь губами, умоляя прекратить эту пытку.

Выпустив пар, Гитлер отложил плеть в сторону и с удовольствием рассмотрел свое творение: ярко-красные полосы украшали стройное женское тело и доставляли ему эстетическое удовольствие. Желание жаркой волной разлилось по венам. Нервно сглотнув ком в горле, он хрипло произнес:

— Иди сюда.

Карина подчинилась и на негнущихся ногах направилась к своему мучителю. Пелена из слез застилала глаза, ее шатало, каждое движение причиняло новую боль, но ослушаться она не осмелилась.

Грубо нагнув ее к столу, Бушин начал слизывать капли крови с ее спины и тяжело дышал от нарастающего возбуждения. Затем расставил ее бедра в стороны и пальцами провел по горячей промежности, беспрепятственно проникая внутрь и причиняя новые страдания своей жертве.

Базанова только тихо всхлипывала от боли и унижения.

— Тебе понравится, — Адольф взял ее за волосы и заставил прогнуться в пояснице.

— Не надо, пожалуйста…

Расстегнув ширинку, он высвободил напряженный до предела член и резко вошел в ее лоно.

— Еще раз ты выкинешь подобное, убью.

Москва. Главное следственное управление

Покинув здание Управления, Зимина села в машину и достала из сумки телефон. Несколько гудков, и в трубке раздался знакомый женский голос:

— Да, Лен.

— Ты где?

— Домой собираюсь.

— Я за тобой заеду.

— Зачем?

— Посидим, поболтаем.

— Ну хорошо, я жду. Ты выезжаешь уже?

— Да.

Идея позвонить Измайловой пришла внезапно, как только Елена опустилась на водительское сиденье. Последние несколько дней она мужественно держалась, старалась ни о чем не думать и не вспоминать прошлое, но сегодняшний разговор с начальницей просто выбил из шаткого равновесия. Ей необходимо было с кем-то поделиться, и Лена являлась чуть ли не единственным человеком, которому она могла доверить что-то очень личное.

Дорога до отдела все еще казалась такой родной и привычной, что Зимина и опомниться не успела, как въехала на его территорию.

— Ну что, в магазин за вином? — спросила Измайлова и пристегнула ремень безопасности.

— Я уже заехала, — Лена кивнула на ящик с бутылками, лежащий на заднем сиденье.

— Ничего себе… Ты упиться решила?

— Есть повод выпить.

— Заинтриговала.

Уже дома они быстро приготовили закуску и, разлив вино по бокалам, сели за стол.

— И по какому же случаю банкет?

— Все пиздец, — коротко ответила Зимина и шумно выдохнула. Пожалуй, только так сейчас можно было охарактеризовать ее состояние.

— У-у, как емко — многозначительно протянула Катя и взяла в руки свой бокал. — Ладно, давай выпьем.

— Я не знаю, че мне делать, — призналась Елена после того, как залпом осушила фужер. Обычная фраза, но сколько смысла, сколько отчаянья она в себе несла.

— Так, давай-ка все по порядку.

«По порядку», — мысленно усмехнулась она. О каком порядке вообще может идти речь, когда в голове творится полный хаос?

— Хабаров проходит по делу, которое я веду, — выпалила прямо сходу, практически не задумываясь.

— Алексей твой?

— Да.

— Надеюсь, свидетелем? — на всякий случай уточнила Измайлова, хотя сама была уверена в обратном.

— Нет.

— Что за дело?

— Это неважно, Кать… — разглашать информацию по делу Лена не могла, да и на самом деле она не играла уже никакой роли. — Важно, что тот, кого я искала все это время, был совсем рядом, — каждое слово причиняло невероятную боль, но копить ее в себе становилось просто невыносимо.