В шаге от пропасти

Яркий свет ударил по глазам, вынудив сощуриться. Какое-то время Тим не шевелился, просто лежал и привыкал к давно забытым ощущениям. Он чувствовал все свое тело, но был настолько слаб, что не мог пошевелить даже пальцем. Титаническим усилием воли заставил себя немного приоткрыть веки и сквозь зыбкое, дрожащее марево увидел Ее.

Ира спала, облокотившись на кровать, и при этом крепко держала его за руку. Сердце мучительно сжалось от облегчения и в следующее мгновение рвануло ей навстречу. Любовь, которую он так и не смог похоронить, встрепенулась в его душе и робко, несмело расправила крылья.

Ирина — его вселенная, его счастье, его жизнь. Тимур даже мечтать не смел о том, чтобы еще хотя бы раз увидеть ее, но судьба дала ему второй шанс, вернула любимую женщину. Так хотелось поскорее утонуть в мягкой синеве ее глаз, убедиться, что это не сон и не виденье.

— Ира, — отчаянно позвал он, но вместо крика из горла вырвался лишь сдавленный хриплый стон.

Во рту пересохло, язык совершенно не слушался, поэтому Громов не стал расходовать последние силы, лежал и с наслаждением рассматривал ее лицо. Он помнил каждую черточку, каждую веснушку.

Ирина ничуть не изменилась, была столь же прекрасна: точеные линии скул, длинные ресницы, чувственные губы. Такая теплая, родная, необходимая. Душа наполнилась трепетной нежностью, только к ней он испытывал невероятно сильные, запредельные эмоции. Только ее одну любил безгранично и преданно. Даже когда находился на грани, мысли о ней помогали не сойти с ума.

Тим всегда поражался, как в ней сочетаются противоположности — она бывала жесткой и упрямой, но в то же время слабой и хрупкой. Холодной, равнодушной и одновременно страстной, пылкой. Он видел ее разной, успел столкнуться со многими чертами ее характера и трепетно любил каждую из них. Для него Ира была идеальна во всех смыслах, во всех отношениях.

Тула. Городская клиническая больница №7

Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, Романова резко распахнула веки и осмотрелась. В палате никого больше не было. Решив, что ей показалось, она неспешно потянулась, разминая затекшие мышцы, и повернулась к Громову.

— Доброе утро, — привычно пожелала она и тут же замерла, заметив, что он внимательно смотрит на нее.

Сначала Ирина не поверила своим глазам, потерла лицо ладонями, чтобы отогнать остатки сна и развеять ночные грезы, но, к счастью, ничего не изменилось — Тимур на самом деле пришел в себя.

Слезы, готовые в любой момент сорваться вниз, задрожали на ее ресницах. Она не шевелилась, тело будто парализовало от шока. Так сильно ждала, что сейчас просто не могла осознать, что это наконец случилось. Боялась обжечься, ведь столько раз уже жестоко обманывалась, но сейчас все было по-другому.

— Тим… — прошептала она и ощутила, как тот крепко сжал ее руку в ответ. — Родной мой, наконец-то ты вернулся…

Он пытался что-то сказать, но пересохшие губы не слушались.

— Что? Я не понимаю. Воды? Ты хочешь пить? — догадалась Ирина и огляделась в поисках бутылки.

Громов облегченно моргнул глазами — жажда была нестерпимой.

— Я не знаю, можно ли тебе, — опомнилась Романова и быстро написала Тане смс с просьбой срочно зайти. — Давай пока просто губы смочу?

Бережно поддерживая Тимура за голову, она несколько раз протерла его губы мокрым тампоном. Руки дрожали от волнения, а сердце разрывалось от переполнявших эмоций. Ира еле сдерживала себя, чтобы не разрыдаться от счастья. Так долго верила и надеялась, а теперь растерялась, не знала, как реагировать.

Тим устало прикрыл веки. Ему стало немного легче, но организму требовался отдых — возвращение в мир живых отняло слишком много сил.

— Тимур, — тихо позвала Ира, но голос ее дрогнул, обнажая тревожные нотки.

Он посмотрел в ее лучистые глаза. В них отражалось столько любви, искренней заботы и радости, что перехватывало дыхание. Именно сейчас почему-то вспомнилась последняя их встреча, когда он безжалостно оторвал ее от себя и запихал в багажник джипа. Тогда она смотрела на него точно так же. Сколько раз впоследствии он жалел о своем поступке, но не мог ничего изменить.

— Прос-ти, — с большим трудом, практически по слогам произнес он. Это были самые важные для него слова на данный момент.

— За что? — сквозь слезы спросила Романова. Эмоции, копившиеся в душе, искали выход, и она не сумела сдержаться. Счастье, радость, облегчение, — все было в этих горячих соленых дорожках, блестевших на щеках. — Мне не за что тебя прощать. Если бы не я, может, с тобой бы всего этого не случилось.

Громов нахмурился, выражая таким образом свое недовольство, а Ира заливисто рассмеялась, в первый раз за долгое время, просто расслабилась. Поддавшись порыву, принялась целовать его щеки, глаза, лоб, — все, до чего могла дотянуться. Задержалась на губах чуть дольше, щедро делясь с ним своей любовью.