В родном углу

— Все трещитъ по швамъ, все разваливается и требуетъ капитальнаго ремонта, — говорилъ онъ:- а мы только подмазываемъ, да побливаемъ за неимніемъ денегъ. Въ медицинской помощи, въ школахъ надо теперь шириться, а мы нынче еле-еле натянули дв новыя школы. А что значитъ дв школы на весь уздъ, если намъ ихъ надо пятьдесятъ дв, чтобы какъ слдуетъ поставить начальное образованіе въ узд. Я вотъ сегодня осмотрлъ амбулаторію здшнюю, и мн прямо совстно передъ Нектаріемъ Романычемъ. А всему причиной недоимки. Вы не поврите, какъ трудно ихъ получать! У насъ есть вовсе неразорившіеся, даже со средствами помщики, а недоимка за ними накопилась за пять-шесть лтъ. Есть такіе раритеты, гд пеня, причитающаяся съ нихъ, трижды превысила годовой окладъ. Не платятъ, да и что вы хотите!

— Надо черезъ полицію получать… Прямо ребромъ ставить вопросъ, Сергй Владимірычъ, — замтилъ докторъ.

— Ахъ, пробовали! Напишешь бумагу въ станъ, подутъ, выпьютъ, закусятъ и удутъ ни съ чмъ.

Родимцевъ махнулъ рукой.

Сухумовъ слушалъ и, наконецъ, сказалъ:

— А въ самомъ дл… Вдь вотъ я не знаю… Не въ недоимк-ли и я у васъ состою?

— И даже в ъбольшой, — отвчалъ Родимцевъ. — Я недавно пересматривалъ списки.

— Странно… Отчего-же мой управляющій не платилъ? — удивился Сухумовъ и покраснлъ.

— А кто-жъ его знаетъ! Онъ ученикъ вашей покойницы бабушки, а та посылала иногда въ казначейство, когда ей вздумается, грошевую уплату, а полицію съ окладными листами и совсмъ къ себ на дворъ не пускала. Простите, но старушка была съ характерцемъ.

— Не зналъ я, не зналъ этого… — бормоталъ Сухумовъ, еще боле красня. — Постараюсь на дняхъ вамъ все внести, что съ меня слдуетъ. Я поговорю съ управляющимъ и прикажу ему.

— Вотъ намъ и есть на поправку амбулаторіи! — радостно воскликнулъ докторъ.

Подали кофе. Родимцевъ заторопился узжать и веллъ подавать лошадей.

— А когда-же ваша свадьба, Леонидъ Платонычъ? — спросилъ онъ Сухумова. — Въ этомъ мясод внчаться будете или отложите до посл Пасхи на Красную Горку?

— На дняхъ, на дняхъ. И чмъ скоре, тмъ лучше, — отвчалъ Сухумовъ. — Вдь свадьба будетъ какая? Обвнчаемся при законныхъ свидтеляхъ и въ Петербургъ подемъ.

Родимцева проводили.

— Ну, какъ онъ вамъ понравился? — спросилъ докторъ Сухумова. — Неправда-ли, пріятный человкъ?

— Да, совсмъ прекрасный человкъ, — отвчалъ Сухумовъ. — Но знаете, докторъ, я вообще трудно схожусь съ людьми. Но если ужъ сойдусь — меня выстрлами не отгонишь.

Онъ взялъ руку Раисы и крпко пожалъ ее.

— На бывшей нашей земской женатъ… На женщин-врач, Любови Михайловн Штернъ женатъ, которая состояла у насъ земскимъ врачемъ, — продолжалъ докторъ, — хорошая спеціалистка по глазнымъ болзнямъ. Когда-то была у насъ въ земств и много пользы принесла. Вдь здсь есть деревни, гд грудные ребята чуть не поголовно бленорреей глазъ страдаютъ. Да и вообще съ глазными болзнями приходится бороться. Грязь, невжество, вонючія тряпки… Ахъ!

Докторъ сморщился и. махнулъ рукой.

— А ужъ теперь не лчитъ? — задалъ вопросъ Сухумовъ.

— Куда!.. Народила кучу ребятъ. Впору своими заниматься. Поможетъ, не откажетъ, если какая-нибудь баба съ ребенкомъ придетъ, но чтобъ профессіонально — нтъ. Да и боится, чтобы своимъ дтямъ какой-нибудь болзни не занести.

Сухумовъ теперь совсмъ оживился и спросилъ себ кофе, отъ котораго раньше отказался.

— Ну, что-жъ, разсказывайте, разсказывайте скоре! Когда свадьба? — обратилась весело къ нему и Раис жена доктора, подавая чашку съ кофе.

— Чмъ скоре, тмъ лучше. Думаю на будущей недл обвнчаться при законныхъ свидтеляхъ, — далъ отвтъ Сухумовъ. — Никакого благо платья у невсты нтъ для внца, ну, да я думаю, можно и безъ него обойтйсь.

— Сдлаемъ мы, сдлаемъ блое платье изъ кашемиру! Въ три-четыре дня сдлаемъ! — воскликнула Раиса. — Я сама… жена учителя Иванова поможетъ. Кром того, у насъ на деревн двушка-портниха найдется… Училась когда-то въ город. Не сможемъ шелковое, съ какими-нибудь вычурами сшить, а простое-то сможемъ.

— Раиса, но вдь это, другъ мой, предразсудокъ. Можно въ какомъ-нибудь внчаться, — замтилъ Сухумовъ.

— Нтъ, нтъ… Тетенька въ ужасъ придетъ, если въ черномъ внчаться, а у меня ничего другого нтъ. А что въ сел-то, что въ приход будутъ говорить! Вы не безпокойтесь. Завтра мы подемъ въ уздъ, купимъ кашемиру, ботинки, вуаль, цвты — и черезъ три-четыре дня все будетъ готово честь-честью.

— Не смю спорить… Не хочу тебя обижать… проговорилъ Сухумовъ, пожимая плечами. — Но Бога ради старайтесь скоре.

— Да если что очень экстренное, то намъ пришлите. Моя баба поковыряетъ иголкой, — сказалъ докторъ. — Ей отъ ребятъ отлучиться невозможно, а дома она на что хотите искусница.

— Нтъ, нтъ, докторъ. Ничего не надо. Все въ Петербург сдлаютъ. Я ужъ такъ ршилъ. Обвнчаемся и прямо на поздъ и въ Петербургъ.

— Какъ въ Петербургъ?! — удивленно воскликнулъ докторъ. — Да что вы, другъ мой! Вдь это убійственно подйствуетъ на ваше здоровье.

— На какое здоровье, если я совсмъ здоровъ! — закричалъ въ свою очередь Сухумовъ, вскочилъ со стула и заходилъ по комнат.