В путь-дорогу! Том II

Лапинъ цѣлый день былъ въ дикомъ домѣ. Они порѣшили съ Телепневымъ черезъ два дня ѣхать въ деревню, а оттуда къ Пелагеѣ Сергѣвнѣ. Добродушный опекунъ, съ довольной миной внушалъ все своему питомцу, что имѣнье— золотое дно, что Борису нужно непремѣнно построитъ тамъ винокурню и завести большое скотоводство. Телепневъ со всѣмъ соглашался, и очень мало разумѣлъ въ томъ, что ему выкладывалъ по пальцамъ Ѳедоръ Петровичъ. Онъ было даже уклонился отъ просматриванія счетовъ; но Лапинъ чуть не вломился въ обиду, и притащивши счеты, битыхъ полтора часа щелкалъ на нихъ. Ему видимо, доставляло огромное удовольствіе-то, что онъ можетъ показать Борису, какъ отлично пойдутъ его дѣла и какую привольную жизнь готовитъ ему будущее…

XXXI.

Въ сумерки на другой день Телепневъ пошелъ бродить по улицамъ. Его родной городъ казался ему теперь, совсѣмъ инымъ: пріятнѣе ему было смотрѣть на дома, вглядываться въ лица проходящихъ, пріятнѣе было даже идти по улицамъ и сознавать совершенную свободу въ своихъ поступкахъ; но онъ чувствовалъ, что вмѣстѣ съ сознаніемъ свободы и самостоятельности имъ овладѣваетъ неподдѣльная грусть. Худо ли, хорошо ли текла здѣсь жизнь, но сердце застывало у него отъ мысли, что уже не встанутъ изъ своихъ могилъ тѣ люди, съ которыми былъ онъ связанъ такою связью.

Съ большой улицы, гдѣ стоялъ дикой домъ онъ вышелъ на площадь. Она показалась ему очень красивой при заходящемъ солнцѣ. Даже гимназія имѣла какой-то стройный видъ. На набержной Телепнева догналъ Горшковъ.

— Ну Боря, вскричалъ онь, — я тебя сейчасъ потащу къ Телянинымъ

— А развѣ они еще здѣсь? спросилъ Телепневъ.

— Послѣ завтра ѣдутъ. Я забѣжалъ къ нимъ передъ обѣдомъ. Какой же, брать, Надя лутикъ сдѣлалась, и сейчасъ же объ тебѣ рѣчь повела: а ты хотъ бы заикнулся про нее, эфіопъ.

— Пожалуй пойдемъ.

— Пожалуй!., да ты. я вижу, совсѣмъ зазнался съ татарскими барынями!..

— Ну а ты? остановилъ Телепневъ расходившагося пріятеля, не тебѣ бы говорить, не мнѣ бы слушать; сидѣлъ цѣлый годъ въ институтѣ, а теперь въ чувствительность ударился.

— Да что жъ?., я, ничего, я, братъ, ее — къ себѣ никогда не привлекалъ; а мы только друзья; я ужь ей разные кон-фидансы дѣлалъ: загубилъ, молъ, сердце свое въ нѣкоторомъ царствѣ…

— Ну чтожъ она?

— Ничего, такъ сладко, братъ, ухмыляется!.. Я въ ней никакихъ любовныхъ чувствій не возбуждалъ, такъ ей отъ меня можно всякую штуку выслушать…

— Что ты врешь, Горшковъ.

— Ну красная дѣвица, или хочешь на лонѣ природы очиститься отъ всѣхъ грѣховныхъ помысловъ и наслажденій.

Проговоривши все это, Горшковъ, по обыкновенію своему, захохоталъ… а Телепневъ мысленно позавидовлъ въ эту минуту его неизмѣнной и шумной веселости.

Домъ ш-ine Теляниной выглянулъ передъ ними все такой же общипанный, чопорно-барскій. На крыльцо выскочилъ мальчикъ Вася, въ неизмѣнной ливреѣ, и на физіономіи своей изобразилъ радость при видѣ Горшкова и Телепнева.

— Дома господа? вскрикнулъ Горшковъ.

— Пожалуйте-съ, они въ саду; барыня выѣхала; а молодые господа гуляютъ въ саду-съ, проговорилъ жиденькимъ, торопливымъ голосомъ Вася…

— Ну ты что, бутусъ, все чай за дѣвками… и Горшковъ ущипнулъ мальчика за щеку.

Въ большой аллеѣ, какія бываютъ въ хозяйскихъ садахъ губернскихъ городовъ, виднѣлось свѣтлое платьице. Пріятели наши направились къ этому платьицу. А платьице въ свою очередъ, узнало ихъ въ сумеркахъ, и почти бѣгомъ стремилось къ нимъ навстрѣчу. Телепневъ остановился и протянулъ Надѣ руку. Передъ нимъ стояла совсѣмъ уже развившаяся дѣвушка, съ высокой грудью, съ роскошными волосами, съ блестящимъ, радостнымъ, добрымъ взглядомъ. Платье на ней было длинное. Горшковъ въ одинъ мигъ переглянулся съ Телепневымъ, и взглядъ его гласилъ: „смотри, эфіопъ, что за прелесть и казнься!“

Телепневъ ощутилъ неподдѣльно-радостное чувство при встрѣчѣ съ Надей. Она добродушно пожимала его руку, но когда глаза ихъ встрѣтились, Надя зарумянилась, какъ взрослая, и даже какъ-будто подалась назадъ,

— Умница моя, здраствуйте! крикнулъ Горшковъ и чуть не бросился обнимать Надю…

— Здравствуйте, здравствуйте, какъ я рада, повторяла она, глядя на Телепнева… Давно ли вы?., и она недоговорила своего вопроса.

— Насилу утащилъ его изъ татарскаго царста, замололъ Горшковъ;—посмотрите, какъ онъ у меня тамъ разцвѣлъ… Что родительница ваша, гдѣ Петинька?

— Maman скоро пріѣдетъ; а Петя здѣсь-въ саду, и miss Бересфордъ также; она въ бесѣдкѣ…

— Ну, не горю желаніемъ съ ней раскланиваться, прервалъ Горшковъ.

Надя улыбнулась и взглянула на Телепнева.

— Все такой же шутъ, проговорилъ онъ, указавъ головой на Горшкова…

— А онъ, барышня, все такая же недотрога-царевна…

Надя довольно громко разсмѣялась.

Телепневъ еще разъ осмотрѣлъ ее съ ногъ до головы.

— Пойдемте къ Петѣ m-lle Nadine, проговорилъ онъ особенно ласково и взялъ даже ее за руку, отъ чего Надя опять немножко зарумянилась.